Итоги недели. 2010 г. (г. Липецк)

38 общество П А М Я Т Ь поминаний, наблюдений, мыслей. «Коля был не только прекрасный рас- сказчик и весельчак, но ещё и глубоко компетентный специалист, человек с чувством ответственности, не показ- ной, что, к сожалению, нередко встре- чается в армии, а настоящей». «Ия, имногие ребята пересыпаем свою речь кустовскими выражениями. У него был острый, иронический, прони- цательный ум, но в то же время без- злобный – ни ехидства, ни подлости. Не помню, чтобы кто-то обиделся на него за шутку». «Когда Андреича загружали на носил- ках в вертолёт, он рыдал: «Ребята, не проклинайте меня за Колю, я ему гово- рил, что не надо ехать». «Какое-то чувство мучает меня, как будто я не досмотрел за ним, мучает, что он спас меня в прошлом году, а я не смог этого сделать, не было меня рядом в то проклятое утро». «Здесь очень жарко в прямом и пере- носном смысле. Погиб Володя Бель- гильдиев. Взбунтовались мои «ученич- ки», настроение – убийственное». «Погиб мой панджшерский преемник и ещё два моих товарища, а одного вы- везли в Союз с начальной стадией бе- локровия. Татьяна и Коля его знали – Пушкарёв Саша». «Здесь жара до 35 градусов, трава вы- лезла, но уже выгорает, ещё недели две – и от неё следа не останется. Расцвёл сад на крепости Хайркот и «афганский букет» – гепатит, паратиф, дизентерия, малярия, скорпионы… Постригся и об- рился наголо, на лето все советские так делают. Так делал и Коля». «Уезжаю из Панджшера. Здесь в меня стреляли, охотились за мной, страстно желали моей смерти, здесь и я стрелял. Здесь меня предали впервые по- настоящему, здесь же меня и спасли. Здесь я потерялКолю. Страшно и слож- но всё это, трудно понять и поверить до конца. Наша трагедия в том, что мы сначала делаем, а думаем потом». «В Панджшере на операции Лебёдки- ну оторвало правую ногу по щиколот- ку. Врачи, опасаясь гангрены, оттяпа- ли на ладонь ниже колена… Господи, какой короткий срок, а какие необра- тимые потери… Какие мы приехали? Молоды, полны сил, веры в себя. А ка- кие сейчас? С рубцами на сердце, с пе- плом в глазах…» «15 октября 1985 года – наш Коля на- граждён посмертно орденом Красной Звезды». «Всё-таки самое страшное в потере че- ловека – не похороны, а потом… На- ступает пустота – нет этого человека и никогда уже в моей, твоей жизни его не будет. Пока отлично помню его го- лос, все оттенки взгляда, улыбку, же- сты, но по горькому опыту знаю: к со- жалению, со временем будут эти мело- чи стираться». Сердце матери Но для матери эти мелочи не сотрутся никогда. В доме до сих порКолина ком- ната остаётся почти такой же, как при нём. В шкафу – выглаженные костюмы и рубашки, начищенные до блеска туф- ли. На многочисленных полках – кни- ги, которые он прочитал или собирался прочесть. Старенький магнитофон, на который он когда-то записал-спел «От- говорила роща золотая», «Чёрный во- рон, что ты вьёшься»… После его гибе- ли они приобрели пророческий смысл. Вообще многое, связанное с Колей, по- сле трагического 1985 года стало ви- деться по-другому. Сейчас Надежде Прокофьевне кажется, что она всегда знала: с ним будет беда. Только раньше это было на уровне подсознания, пред- чувствий. Она всегда ужасно за него бо- ялась (гораздо больше, чем за младшего Владика), хотявчистожитейскомсмыс- ле он был идеальным сыном. Даже ре- бёнком не доставлял родителям хлопот, кажется, никогда и ничемих не огорчил. Аккуратность, стремление к порядку во всём были у него в крови. В учёбе его «Афганские» медали сегодня получает мама воина-интернационалиста №6 (076), 8–14 февраля 2010 г. Коля Кустов в раннем детстве