Итоги недели. 2010 г. (г. Липецк)

32 общество П Р Е О Д О Л Е Н И Е нуту, воодушевляла его, стала его ча- стью, его руками – молодая, круглоли- цая украинка. Анастасия Алексеевна его как мать жалела. А у самой судьба тоже очень трудная. Она многое пре- терпела. Нескольких детей пережила. Я даже удивляюсь, как она дотянула до девяноста лет. Женщина она была вы- сокая, симпатичная, интересная, очень разговорчивая. Гордилась сыном, да и ей был почёт. Когда Слава приезжал, в дом приходили гости уровня первого секретаря райкома партии. Отец, Ан- дрей Антонович, под стать своей супру- ге – высокий, седоватый. Правда, не- разговорчивый. Он прошёл Великую Отечественную, был ранен, его труда- ми вся семья жила. Титов всегда гор- дился своими родителями, воспитав- шими столько детей. Когда мы в 2002 году открывали литературно- краеведческий музей, я, наверное, в по- следний раз приезжала в их дом в Зарю. Анастасия Алексеевна показывала много фотографий, мы разговаривали с ней как давние приятельницы. Кста- ти, книгу Владислава издавали не толь- ко в нашей стране, но и за рубежом, в том числе и в Германии, куда их с Ритой приглашали. В одном из немецких жур- налов – красивом, иллюстрированном – о нём напечатали статью, естествен- но, на немецком языке, с хорошимифо- тографиями. Мать вырезала её и при- клеила на стену намертво. Я и говорю: «Что же вы наделали? Теперь, если ре- монт делать, то придётся с обоями вы- резать». А она отмахивалась – любова- лась им. – Он был авторитетный, комсомолец, – рассказывает старейшая жительница деревни Вторая Александровка Анна Антоновна Посаднева. И хоть знала она Тито- ва «издали», как стар- шего мальчика, но зна- чок комсомольский, ве- роятно , имел кое- какую силу. О том, что Владислав лишился рук, услышала от его матери, потом интере- совалась его судьбой, в местной газете читала повесть. Анна Анто- новна потихонечку, будто наматывая клу- бочек воспоминаний, рассказывала нам о Ти- товых, да так – неза- метно – перешла к сво- ему детству. Когда началась война, Ане исполнилось 15 лет. Буквально в не- скольких метрах от её дома строился военный советский аэродром. И мест- ные подростки были его основными строителями. Косили рожь, укладыва- ли её широкими параллельными друг другу рядами, а между ними делали земляную насыпь – повыше дома. Аэ- родром построили за две недели. Как закончили, ребят послали копать про- тивотанковые рвы в соседнюю Пав- ловку. А ведь дома ещё и корова, вот и бегала Анюта к маме на подмогу. Так причудливо в, казалось бы, не связан- ном с нашей темой разговоре вдруг связались нити человеческих судеб. Пока добринские дети всеми силами помогали своим солдатам в борьбе с врагом, где-то на фронтах Великой Отечественной бился отец Владислава Титова Андрей Антонович, добывая славу своей Родине и свободу. Храни меня, моя любовь « …Его нашли проходчики. Он лежал на кабеле метрах в десяти от трансфор- маторной камеры, тихо стонал и про- сил пить… Надежды мало. Положение больного почти безнадёжное. Смерть может наступить в любую минуту… Это чудо, что после поражения током в шесть тысяч вольт человек остался жив… На третий день началась гангре- на. Выход был один – ампутация. И не- медленная… Во время операции Сергей не мигая смотрел на яркую операцион- ную лампу и молчал… Глаза ничего не ви- дели, не желали и не чувствовали. Даже боли. И только когда противно завиз- жала хирургическая пила, Сергей весь сжался и отвернулся от света… Когда загорелось огнём и стало неестественно № 29 (099), 12 – 18 июля 2010 г. лёгким левое плечо, подумал: умереть бы… – Сядь, Таня, поговорим… – Сергей глот- нул слюну и отвернулся. – Маме всего писать не надо. У неё больное сердце… Вот и закончилось наше счастье… Ты не ходи ко мне, Таня. Так будет лучше для нас обоих. Брось меня, уйди… Я не люблю тебя… Выстрелом ударила дверь – ушла. Ушла Таня, жена… Зубами рвал наволочку и неумело, по-мужски плакал… – Я не уйду от тебя, Серёжа. Что хо- чешь делай со мной. Мне жизнь без тебя не нужна. – Спасибо, Танечка… Через два часа Сергей Петров лежал в палате без обеих рук…» Аварии на шахтах дело нередкое – за вторжение в недра приходится платить. Человеческими жизнями. Случается, что под землёй навечно остаются десят- ки шахтёров. А бывает, что среди тех, кто уходит в глубь земли, находится тот, который… не стрелял, не струсил… и спас чужие жизни ценой собственного благополучия, здоровья и будущего. Строки Владимира Высоцкого я вспом- нила не случайно. Почти тридцать лет именно его песни, стихи поддерживали силу духа в человеке, которому сотни донбасских шахтёров и их детей- правнуков обязаны своим существова- нием на свете. Потрясающий актёр Иван Бортник оставил воспоминания, как на сцене луганского Дома культуры Высоцкому сначала вручили восемнад- цатикилограммовый торт и сорок гвоз- дик, а потом на сцену поднялся Влади- слав Титов со своей книгой. Таким лю- дям, как Владислав Андреевич, творче- ство поэта-бунтаря было необходимо как воздух, а дляВладимира Семёнови- ча такие люди, как Титов, служили оправданием собственныхметаний. Го- ворил Достоевский: «Широк русский человек, я бы сузил». Классик был по- своему прав. Но человек вообще ещё не познан. Вглубь не познан. И силы его ещё не изучены… Особенно сила любви. Даже не жерт- венной, а сущностной. Рита не просто осталась егоженой, а стала матерьюего дочери, его руками, его продолжением – это и есть истинное христианское по- нимание брака, нутряное чувство при- надлежности родному тебе человеку. Ведь говорят же священники в минуты венчания, что муж и жена становятся одним телом. И если у одного что-то отнимается, оно компенсируется дру- Жизнь на двоих. Владислав и Рита Титовы