Итоги недели. 2009 г. (г. Липецк)

40 гид И С Т О Р И Я Неизвестная любовь Вертинского Осенью 1935 года русская община в Китае была взбудоражена приездом Александра Вертинского – эмигрант- ского барда, обладавшего невероятной популярностью во Франции, Герма- нии, Америке – везде, где селились белоэмигранты из России. Ждали, что он всколыхнет появившу- Фото из архива Лариссы АНДЕРСЕН Россия поддерживает соотечественников 20 января московское правительство объяви- ло о намерении поддержать соотечествен- ников за рубежом в 2009 году. По сообщениям РИА «Новости», власти выделят около 300 миллионов рублей на сохранение и развитие русского языка, культуры и образования. В частности, на поддержку общественных ор- ганизацийи объединений российской диаспо- ры направят около 54 миллионов рублей. 41 миллион рублей предполагается направить на предоставление субсидийобщественнымобъ- единениям российской диаспоры. Запланиро- вано оказание материальной помощи в разме- ре 9 миллионов рублей приходам Православ- ной церкви. Унесённая эмиграцией юся в русской среде безнадёжность и оцепенелость. А Вертинский и сам был разочарован. Жизнь в Китае после Елисейских полей со знаменитым ка- баре «Мулен Руж», бродвейских залов Нью-Йорка казалась ему слишком уж провинциальной. Но однажды в Шанхае, во время поэ- тического вечера его лицо оживилось настоящим, непоказным вниманием: девушка невероятной красоты читала со сцены свои стихи. После концерта они были представлены друг другу. Он поцеловал ей руку, наговорил компли- ментов, был очень взоволнован. Вер- тинский влюбился, и это поняли все окружающие. Когда в 1937 году вШан- хае зазвучала его «Дансинг гёрлс», вся русская эмиграция в Китае решила, что прототипом лирической героини была она, Ларисса Андерсен. Сегодня она живёт во французском го- родке Иссанжо, затерянном среди зе- лёных гор и потухших вулканов. Пе- чатает на старой печатной машинке «Олимпус» свои стихи, курит «Кэмел Лайт», заботится о своих домашних животных, успевает принимать го- стей. Ей звонят поэты, журналисты, старые друзья, их дети и внуки, род- ственники мужа. Её дом посреди за- росшего дикими цветами сада в глу- бинке Франции полон стихов, фото- графий, картин, писем… Вот одно из них, от Вертинского: «Если бы Господь не дал Вам Ваших печаль- ных глаз и Вашей внешности, конечно, я быникогда в жизни не обратил на Вас такого вниманияине наделал быстоль- ко ошибок, сколько я наделал! Важно, что Вы – печальная девочка с изуми- тельными глазами и руками, с тонкими бёдрами и фигурой отрока – пишете такие стихи!» Это письмо до сих пор хранится в архи- ве Лариссы Андерсен, но публиковать его полностью она не позволяет. Мы сидим на её уютной террасе. Она курит не спеша, вспоминает. И я реша- юсь спросить: – Всех интересует, был ли у вас роман с Вертинским. Она смеётся, и тогда мне кажется, что роман был. Но как тогда быть с воспо- минаниями её подруги – Ирины Котя- ковой, жены музыканта из оркестра Олега Лунгстрема, в полном составе вернувшемся из Китая в СССР: «В от- Я думала, Россия — это книжки. Все то, что мы учили наизусть. А также борщ, блины, пирог, коврижки Итихих песен ласковая грусть. И купола. Итёмные иконы. И светлой Пасхи колокольный звон. И эти потускневшие погоны, Что мой отец припрятал у икон. Всё дальше в быль, в туман со стариками. Под стук часов и траурных колёс. Россия — вздох. Россия — в горле камень. Россия — горечь безутешных слёз. Эти строки приналежат Лариссе АНДЕРСЕН, которую называют легендой русской эмиграции