Итоги недели. 2009 г. (г. Липецк)

44 гид И С Т О Р И Я домашних условиях(!) «живые» копии кондора и акулы. Муляжи после натур- ных съёмок были сохранены в музее киностудии. А сконструированную и созданную им же действующую бай- дарку даже запатентовали. Предвоенный 1940 год запомнился мо- сковским знатокам живописи необыч- ными экспериментальными опытами в технике изображения: поверхность картины обрабатывалась сапожной щёткой и гуталином. Новатором- экспериментатором был инициатив- ный и вездесущий Василий Ситников. Учитель В 60-е, «оттепелевские», годыхудожник Ситников был едва ли не единственным педагогом в столице, обучавшим рисо- ванию любого москвича, желающего приобщиться к великому искусству. Множество людей в ту пору тянулось к незаурядному маэстро. Не в академиче- скую мастерскую, которой у него не было, а в коммуналку на Лубянке. Неко- торые из «пришельцев» были инако- мыслящими и носили клеймо «изгоев общества», выгравированное властью, не терпящей возражений. Ав лице Васи- лия эти маргиналы обретали настояще- го друга и житейского наставника. Сит- ников мог научить человека не только писать-рисовать, но и видеть, чувство- вать, понимать, любитьжизнь во всех её проявлениях и главное – преодолевать тяжёлые психологические комплексы. Собственная одержимость Ситникова была заразительна. «Он мог соблазнить к рисованию всех, кто хотел, и даже тех, кто не хотел», – вспоминал один из его учеников. Список его последователей, которым он дал путёвку в творческую жизнь, добившихся общественного признания, насчитывает добрую сотню имён. Среди них: В. Яковлев, Ю. Ведер- ников, М. Стерлигова, В. Вейсберг, В. Воробьёв… А по мнению самого настав- ника, звездой первой величины под его крылом стал А. Харитонов. До встречи с художником-педагогомон был обыкно- венным маляром. Храмы и снег На живописных полотнах Василия Ситникова среди излюбленных объек- тов первенствовала православная ар- хитектура. Монастыри он писал не- мыслимое количество раз, на двухме- тровых холстах. Синие купола, увен- чанные православными крестами, го- рели золотыми звёздами. Под мона- стырской стеной пестрела простона- родная толпа, олицетворяя бурное ки- пение советско-русской жизни. На за- вершающем этапе работы Ситников любил накладывать многочисленные снежинки. Тонкой кистью он прорисо- вывал эти творения природы очень тщательно и кропотливо. При желании их даже можно пересчитать. Виртуозное владение техникой живо- писи позволяло Ситникову создавать всё, что не пожелает. Излюбленный приём мастера – работа почти сухой кистью по холсту или бумаге. Затем он вновь и вновь покрывал маслом по- верхность картин так, чтобы краски просвечивали одна сквозь другую. «Мене текел фарес» Многогранна была ижанровая палитра оригинального художника. Вот русские поля, уходящие в даль бескрайних про- сторов, просёлок, где понурая лоша- дёнка через силу тащит телегу, а на той телеге, задрав бороду к небу, лежит сам Васька и бренчит на балалайке. По- вседневная человеческая жизнь была порой довольно гротескно окарикату- рена художником. Но действитель- ность, изображённая с беззлобным, ироничным комизмом, была прониза- на истинным гуманизмом. Интересны автопортреты художника. Он не боялся иронии, в том числе и над собой. Зрители, пристально всмотрев- шись в его лицо, видели абсолютную независимость, внутреннюю свободу художника. Вот он своей белозубой улыбкой и «эзоповой» надписью с биб- лейскими словами «Мене текел фарес», на белом фоне карандашного автопор- трета, бросает очередной вызов гони- телям свободомыслия. Эта магическая фраза была обращена к Валтасару и трактовалась пророчеством гибели ве- личайшего Вавилонского царства. В 1975 году Василий Ситников покинул СССР. Жил в Австрии, затем в Соеди- нённыхШтатах – Нью-Йорке. Эмигра- ция, с «двумя варёными морковками и зубной щёткой в авоське», была вы- нужденным ходом художника, считав- шегося властями неблагонадёжным. Свою роль сыграли не его криминаль- ные наклонности, а абсолютная неза- висимость, личная свобода да мефи- Василий Ситников с братом Николаем В. Ситников. Автопортрет