Итоги недели. 2008 г. (г. Липецк)

33 культура С О Б Е С Е Д Н И К занимается. Как можно жить и со- держать семью на ту мизерную зар- плату, которую платят музыкантам? Женщинам всё же легче – можно, если повезёт, удачно выйти замуж. А что делать мужчинам? Вот и бегут они из профессии… Родителей при- ходится уговаривать отдать ребён- ка в музыкальную школу. Они, ско- рее всего, будут обучать его тан- цам… – Ведь это ещё и для здоровья полез- но… – А знаете, как полезно петь!.. Я не про- тив танцев – у меня жена – хореограф. Я просто говорю о тенденции… Но не только у нас сложности. На Западе про- винциальным музыкантам тоже не- сладко приходится. Но на те деньги, ко- торые им платят, можно содержать се- мью, дом, иметь машину и возмож- ность путешествовать. – Тогда зачем вам это нужно: хор, детская студия, поиски юных дарований? – Во-первых, я музыкант. И мне хочет- ся, чтобы в Липецке был профессио- нальный коллектив. Во-вторых, я хочу, чтобы наши дети не были ничем обде- лены, чтобы у них формировался хо- роший, правильный вкус. И я буду ра- ботать, буду биться, буду пытаться что- то делать, пока не закончатся физиче- ские силы. А ради нашего зрителя разве не стоит работать? Ведь зачастую на концертах даже встать негде. Это же о многом говорит! – Если уж мы заговорили о профессии – как вы её выбрали? – Случайно. Я закончил пятую липец- кую музыкальную школу и считался перспективным баянистом. В это же время очень сильно увлекался футбо- лом и постоянно находился в состоя- нии выбора. В итоге поступил в Мо- сковский институт культуры. Однако документы потом забрал и пошёл слу- жить в армию. А для себя решил: музы- кантомбыть не хочу. Но где-то всё было решено за меня: вернувшись в Липецк, я поступил в училище искусств на дирижёрско-хоровое отделение к Люд- миле Петровне Козловой, которая сде- лала всё, чтобы я стал дирижером. По- том были Казанская консерватория, хор мальчиков при липецком Дворце профсоюзов и хор ДК НЛМК. Но уже с начала 90-х годов во мне зрела идея создать собственный профессиональ- ный хоровой коллектив. Получилось это только в 1994 году. Тогда у меня был дикий энтузиазм, и я не представлял себе, как будет тяжело! Оглядываясь назад, скажу: если мне предложат всё начать сначала, я, скорее всего, отка- жусь. Хотя… Я помню наш первый кон- церт: на сцене шестнадцать человек, а в зале – пятнадцать. Представляете ко- мичность ситуации! Сейчас в хоре двад- цать четыре человека. Но все они со- вместители–работают сразу в несколь- ких местах. Поэтому репетиции у нас вечерние, а это накладывает свой отпе- чаток на творческий процесс. – У вас ведь был опыт регентства. Как он отразился на вашем творчестве? Не хо- чется ли опять вернуться в Храм? – С церковным хором я не получу того, что получаю с камерным – это я как профессиональный музыкант говорю. Там всё иначе. Я пел и регентовал в Хра- ме села Таволжанка в лихие девяно- стые. И именно там и тогда я познако- мился с огромным количеством музы- кального материала – прежде всего, ко- нечно, с духовной музыкой. Я понял, что есть произведения, которые можно и нужно петь не только вЦеркви. Суще- ствует такое определение «петь молит- венно», то есть оставить свои страсти, свой нерв за пределами Храма и найти свою нить, которая связывает тебя с Богом. Большинство произведений, написанных в конце ХIX века, – это не молитва, а отношение автора к ней. С этим материалом нужно работать на сцене. А если в концерте исполнить произведения, услышанные мноюв Со- ловецком монастыре, то это зрителя даже не затронет. – Вернёмся на грешную землю. Работа в хоре – очень специфическое дело. Как вы с этим справляетесь? – Хор ошибок не прощает – он так вос- питан. Это очень сложное и взаи- мообогащающее общение. С одной стороны, есть дирижёр, ко- торый знает, что он хочет. С дру- гой – певцы, которые хоть и рабо- тают в коллективе, но всё равно каждый из них – личность. Нужно находить такое решение, которое бы не ущемляло творческий по- тенциал певца и в то же время спо- собствовало звучанию ансамбля. И когда ребята поют плохо, то я слышу каждого. Если хор звучит хорошо, то я слышу инструмент, который состоит из нескольких голо- сов. Так вот я – своеобразный настрой- щик этого инструмента. – Какой вы в работе? Мне просто очень сложно представить вас жёстким руково- дителем. – Я бываю разным. Один мой знако- мый, скептически относящийся к на- шей профессии, однажды побывал на репетиции. Через час его нервы не вы- держали. Позднее при встрече, защи- щая моих хористов, он недоумевал: как можно петь, когда тебя всегда останав- ливают, тобойнедовольны…Это к тому, какой я в работе. Моя задача – заста- вить певца преодолеть собственное «я» и влиться в общее звучание. А это пси- хологически тяжёлый момент. – Хор – это всегда коллектив друзей? – В первую очередь – это, конечно, кол- лектив. У нас могут быть творческие разногласия, но до скандала дело ни- когда не доходило. Мы вместе отмеча- ем праздники, устраиваем капустники. В коллективе достаточно дружествен- ная атмосфера, поэтому новичкам у нас всегда легко. – А вы сами поёте? – Я уже не рискую это делать. Могу лишь что-то показать. Представляете, у нас 24 профессиональных певца, и тут я ещё запою! Вот в дружеской компании иногда пою. – Вы умеете отдыхать и отстраняться от работы? – Сейчас уже умею. Домой какие-то не- приятности не приношу. Мне легче всё переживать самому. – А как вы отдыхаете? – Отдыхаю с семьёй. Очень люблю ез- дить в Воронежскую область к род- ственникам. Хожу на рыбалку… Чего Я – своеобразный настройщик человеческого голоса Фото Николая ЧЕРКАСОВА