Силаев А.Я., Сергей Николаевич Терпигорев

косилок», могущих засевать землю и убирать урожай на «заграничный манер». В очерках рассказывается о курьезнейших случаях, происходивших с этими импортными машинами и их русскими приобретателями. Характеризуя эпоху на рубеже двух социально-эко­ номических формаций, Терпигорев говорил: «Уныние, скука и мерзость запустения царствовали на нашей дворянской ниве. Единственное оживление ее представ­ ляли тогда Подугольниковы, в виде крупных пионов за­ севшие там и сям, да скромные ландыши — Сладкопев- цевы, только что проявившиеся». В сравнении Лодугольниковых и Сладкопевцевых с пионами и ландышами заключена едкая ирония. На­ сколько грубые и мерзкие приобретатели могли похо­ дить ни благоухающие цветы, можно судить, между прочим, по следующему диалогу в сцене вступления Подугольникова во владение «дворянским гнездом»: И какой это здесь дух для дыхания чистый и легкий! — удивлялся все вначале Подугольников, когда пил чай после обеда на крыльце. Это оттого, что здесь, дяденька, со всех концов ветер продувает, — отзывался «родственник». И видно, что дурак! У нас в городском доме отче­ го такая вонища? Оттого, что свиная бойня на дворе. А вот, при божьей помощи, на будущий год, как устроим это самое заведение и здесь, так тоже за версту носы затыкать станут». «Новым барином», выступившим на смену разоряв­ шимся родовитым помещикам, показан и Сладкопевцев. Активная деятельность Сладкопевцевых не только не улучшила положения крестьян, но, наоборот, в большей мере усугубила страдания простых людей. Хищнические замашки Сладкопевцев стремится скрыть под ханже­ ской личиной народного заступника и радетеля, привива­ ющего темному мужичью надлежащее «уважение к свя­ щенной собственности». «У меня чуть что — сейчас штраф. Сперва 'Маленький, ну, хоть рубль; второй раз попался—-вдвое; в третий раз — втрое. Мужика надо учить не дубьем, а рублем», — деловито философствует богатеющий мещанин. Ловкий, пронырливый, Сладкопевцев своими сла­ денькими речами ханжески разъясняет «мужику, что он