Шахов В. В., От Бояна Вещего до Есенина

Пушкинское присутствие скажется потом в чарующей звукописи «Свет­ лого озера», «Журавлиной родины», в словесно-образной пластике «Лес­ ной капели», «Неодетой весны», в волшебстве «Родников Берендея». Пришвин много раз признавался, что пушкинские уроки сопровожда­ ли, укрепляли, врачевали душу, обогащали его, уже не новичка в литера­ туре и общественной жизни. Михаил Михайлович вспоминал, как они с М. Горьким еще в конце 20-х — первой половине 30-х годов «устанавли­ вали свои широкие литературные связи в поисках друзей-гуманистов во всём мире», как они радовались каждому человеку, «способному каким- нибудь качеством своей души ответить на наши призывы, на призывы людей нового мира». Пришвина и Горького заботила судьба индейцев, переживавших глубокую трагедию в США. Пришвин напоминает о книге Джона Теннера «Тридцать лет среди индейцев», вышедшей в 1830 году и буквально потрясшей А. С. Пушкина. Поэт счёл необходимым познако­ мить русского читателя с правдивым и безыскусственным повествовани­ ем Джона Теннера. Пушкинская поэтика, пушкинская мысль, пушкинское слово одухо­ творили многие пришвинские страницы: «Незабудки», «Золотой луг», «По­ весть нашего времени», «Дорога к другу», «Весна света»... В «Памятнике Пушкину» (1951) Пришвин скажет: «Бывает, весенняя вода прорвет плотину, смоет мостки, и останутся от всех мостков одни только колышки, и они-то бывают мерой того, как глубоко когда-то стояла вода. Так и памятник Пушкину останется мерой, до какой высоты может доходить полнота человеческой жизни. Бывает, весенняя вода, спадая, оставляет на лугу льдины, указываю­ щие на то, как далеко разливалась вода. Так и памятник Пушкину указы­ вает нам высший предел разлива нашей души. А мы смотрим, и надеемся, и ждем, что придет новый Пушкин и установит нам новую даль. И так тоже приходит утешенье, что Пушкин Пушкиным, а я в своём . собственном деле разливался не хуже и сделал всё, что только\мог... и что памятник Пушкину ставится не самому Пушкину: какое дело Пушкину до своих памятников! Он ставится только для общества, как мера разлива души человеческой». 11. Русский душою И звестный русский поэт и прозаик Владимир Иванович Фёдо­ ров, жизнь и творчество которого тесно связаны с нашим кра­ ем, выпустил недавно книгу «Совесть века, или Пушкин у де­ кабристов». В издание вошли лирика и роман в балладах, давший назва­ ние книге. В «лирической хронике», озаглавленной «Дороги правнуков Пушки­ на» есть автобиографическая баллада «Марья Ивановна». Лирическому герою помнится, как в Ельце он вошёл в свой первый класс. Просторная, светлая комната. На всю жизнь запомнились русые косы, 75