Шахов В. В., От Бояна Вещего до Есенина

1. Липецкий венок Пушкину Б ессмертный Пушкин... Бессмертная пушкинская муза... Через века — к звёздам, к сердцу человеческому... Я памятник себе воздвиг нерукотворный, К нему не зарастёт народная тропа... Пушкин!.. Пушкин всегда и сегодня... Из сокровенных, родниковой чистоты, святой детской незамутнённости, из самых интимных глубин па­ мяти вызревает, высвечивается: румяной зарею покрылся восток, у луко­ морья дуб зелёный, пленительная сладость русского слова, самосознание, самоопределение под небом голубы?.! страны своей родной. Пушкинское озарение, причастие, приобщение к пушкинскому обра­ зу, пушкинскому слову, пушкинской метафоре: редеет облаков летучая гряда,, наперсница волшебной старины, надеждой сладостной младенчес­ кой дыша, в крови горит огонь желанья, я помню чудное мгновенье... Художественный мир Пушкина... Нравственно-духовный мир пуш­ кинской поэзии... Таинственный полумрак кельи Чудова монастыря. Муд­ рый Пимен вдохновенно творит заключительное духовное сказание: не­ даром стольких лет свидетелем Господь его поставил и книжному искусству вразумил. ...Гордость старого Кочубея, его прекрасная дочь Мария («Как тополь киевских высот, Она стройна. Её движенья То лебедя пустынных вод На­ поминают плавный ход. То лани быстрые стремленья»). «Бахчисарайский фонтан»... «Цыганы»... «Медный всадник»... «Русалка»... «Пиковая дама»... «Капитанская дочка»... И — величайший поэтический и философский памятник мировой худо­ жественной культуры пушкинский «Пророк». Духовное прозренье Поэта («И внял я неба содроганье, И горний ангелов полёт, И гад морских подзем­ ный ход, И дольней лозы прозябанье»). Шестикрылый серафим утолил ду­ ховную жажду Поэта: И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И празднословный, и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. 48