Шахов В. В., От Бояна Вещего до Есенина

Вс. Иванов пришёл в литературу как разночинец-демократ. В его жизнен­ ной итворческой судьбе много родственного с биографиями и художественны­ миисканиями демократов-беллетристов XIX—XX столетий. В детстве он зави­ довал «дивным странствиям» своего отца, а затем сам пустился в путь, «ушёл в люди» (был наборщиком и сортировщикам на изумрудных копях, землекопом и факиром). Путевые впечатления, увиденное, услышанное, пережитое и пере­ чувствованное просилось на бумагу. «Описать всё это нужно, но как?» — спра­ шивает себя будущий писатель. «Прямое влияние жизни» сочетается у него с заинтересованным, неустан­ ным освоением художественного наследия предшественников. Поэтому, решая проблему традиций и новаторства в творчестве того или иного писателя, сле­ дует учитывать, с одной стороны, его отношение к многовековой истории че­ ловечества и своей Родины, к священным «истокам», к национально-патриоти­ ческой традиции освободительной борьбы народа, с другой же — степень его историзма и новаторства по отношению к художественным традициям (к по­ этическим методам и стилям, жанровым системам предшественников). На протяжении всего творческого пути Вс. Иванов воссоздавал жизнь наро­ да в различных «срезах», обнаруживал своеобразное «сосуществование» в дан­ ное единое художественное время «вещных» явлений различных эпох. Казалось, явные исторические анахронизмы в его поэтическомконтексте приобретают силу исмысл сиюминутнойдостоверности. «Идёт ещё ипо сей час в некоторых пусты­ нях орлёная жизнь», — утверждал повествователь в рассказе «Орлёное время» (1925). Живыми участниками современных событий стали предметы далёких ве­ ков. «Имелось в чащобе, за берёзовыми дубравами, било чугунное. Из Перми предки привезли. В столетие столь вызвонилось, — как ударят, так словно стёк­ лышко покатится по всему Острову». Перемешались, слились прошлое и настоя­ щее. Саша из «Голубых песков» спрашивает Гавриила-юношу: «Правда ли гово­ ришь, что древняя вера пришла и в Русь уйдём?.. Реку Иртыш увидим, Пермь-город, Волгу, всё, что в песнях поётся?». Даже в пейзажных зарисовках автор подчёркивает это слияние былых образов с происходящим: «Секут небо кровавые мечи...» («По Иртышу»), Даже «запахи, земляные, извечные» говорят о преемственности времён. Широко имогуче, глубинно питают иподдерживают связь времён былинный эпос, легенды, сказки, песни, пословицы, поговорки, при­ шедшие из глубины веков ипродолжающие «живую жизнь» в настоящем. Автор «Алтайских сказок», «Легенды о первом литейщике» улавливает и поэтически мотивированно фиксирует в реальной действительности приметы прошлого инастоящего; не забывает он ио «третьейдействительности», как назвал М. Горь- кий будущее. Всесторонне проявляется преемственность традиций в повести «На Боро­ динском поле» (1943). Герой её Марк Карьин рос в обстановке уважительного отношения к прошлому, к наследию веков: «Красота— древние слова, розовые птицы, печально-радостный узор, пение, золотое, гладкое, лёгкое. На всю жизнь запомнился звучный колокольный голос отца, читающего древние сказания». На Бородинском поле особенно остро и осязаемо чувствуется перекличка вре­ мён. Некогда было оно бранным славным полем, а сейчас это поле с только что сжатой нивой: видимо, недавно поработал здесь комбайн. И вот на священное поле вновь пришла битва. Как в былые героические дни, встали сыны России на защиту заветных рубежей. В детстве ещё отец говорил Марку о < ~обира- 312