Шахов В. В., От Бояна Вещего до Есенина

о серьёзном интересе к сочинениям Г. В. Плеханова, русских революционных демократов. Окончательное определение его политической позиции связа­ но с работами В. И. Ленина. В 90-е годы усиливается интерес к идейному и эстетическому наследию шестидесятников. Об этом говорит и признание Богданова: «Я штудировал Писарева, Добролюбова, Чернышевского, Успенского...». В художественно-документальныхзарисовках автобиографического характера Богданов свидетельствовал о том, как приобщился он к поэзии Н. А. Некрасова, вспоминал, как «заучил наизусть ряд стихотворений Некрасова, который был её (матери. — В. Ш.) любимым поэтом». «Особенно нравилась нам, — продолжал Богданов, — поэма «Кому на Руси жить хорошо». Мать имела хороший мяг­ колирический голос. Хором пели «Выдь на Волгу, чей стон раздаётся», «Ой, полна, полна коробушка», «Нива, моя нива» и другие песни того времени». В стихотворении «К портрету Н. А. Некрасова» (1911) поэт взволнованно по­ вествовал о роли великого революционного демократа в судьбе «народного заступника» нового, двадцатого столетия («Смотрю на скорбный лик поэта. — Я не один. И легче мне...»). А. Богданова и его автобиографического героя привлекают героические страницы минувшего: они слышат, как «вечевой набатной медью» звучит гер- ценовский «Колокол», «скорбный, ищущий, мятежный» звон зовёт потомков к борьбе. «Слышим, слышим вещий звон!»— откликается лирический герой («Ко­ локол». К годовщине смерти Герцена. Памяти погибших», 1909). Неизменен интерес Богданова к личности и философскому наследию Н. Г. Чернышевского. Богданов основательно проштудировал публицистичес­ кие, литературно-критические труды великого революционного демократа, не­ изгладимое впечатление произвели на него романы Чернышевского о «новых людях». Ярким документом, раскрывающим отношение писателя-большевика к вождюреволюционнойдемократии, является стихотворение «Никитушка Ло­ мов» с эпиграфом-комментарием: « Никитушка Ломов (Рахметов) — один из главных героевромана «Что делать?», написанного Чернышевским в Петропавло­ вской крепости». Заточение не сломило «глашатая мятежа»: Для буйных вихрей нет преград, Для смелых птиц — оков... Он пишет... И во тьме горят Рубины гневных слов. Узник не сломлен. Реакционные силы не в силах задержать развитие ре­ волюционных событий. Назревают с неумолимой силой новые бури: Не он ли, разбивший оковы тюрьмы, Волнует в народе сердца и умы? И гулом несётся с баржей и паромов: «Ой, Ломов, Никитушка Ломов!..». 274