Шахов В. В., От Бояна Вещего до Есенина

обихода. Те же цветы на постельном белье означают царство сада или от­ дых отдавшего день труду. Эти цветы — «как бы апофеоз как трудового дня, так и вообще жизаенного смысла крестьянина». Завершая главу об орнаменте, Есенин делает вывод: «Мы наталкива­ емся на весьма сложную и весьма глубокую орнаментическую эпопею с чудесным переплетением духа и знаков; и «отселе», выражаясь пушкин­ ским языком, най видно «потоков рожденье». Вдумчивое чтение «Ключей Марии» убеждает: у Есенина была ориги­ нальная концепция истории русской культуры. Во второй части историко-эстетического трактата Есенин просле­ живает закономерности перехода от дописьменного периода к эпохе письменности, от ранних стадий человеческого творчества к более зре­ лому мастерству создания образа («За культурой обиходного орнамен­ та на неприхоженных снегах русского поля начинают показываться следы искусства словесного. Уже в X и XI веках мы встречаем целый ряд мифических и апокрифических произведений, Уде лепка слов и об­ разов поражает нас не только смелостью своих выискиваемых положе­ ний, но и тонким изяществом своего построения»), Есенин полемичен, порой саркастичен, ироничен по отношению к оппонентам, принижаю­ щим своеобразие родной культуры («Конечно, и это не обошлось без вмешательства некоторой цивилизации западных славян, разъезжав­ ших тогда на осле христианства, но ярчащая, сверкающая переливами всех цветов русская жизнь смыла его при первом же погружении в ку­ пель словесного творчества»). Отдазая должное древней традиции («Первое, что внесли нам запад­ ные славяне, это есть письменность. Они передали нам знаки для выраже­ ния звука»), Есенин говорит о том, что в лоне русского народного творче­ ства уже вызрели предпосылки для дальнейшего развития («...ибо у нас уже были найдены самые главные ключи к человеческому разуму, это — знаки выражения духа, те самые знаки, из которых простолюдин составил свою избяную литургию»). Есенин поясняет, что изба простолюдина — символ понятий и отношений к миру, сформированных отцами и предками; потому-то в русских песнях и сказках, мире слова пульсируют движение, преобразование, уподобление. В избе красный угол, к примеру, есть упо­ добление заре; потолок же — уподобление небесному своду; матица — Млечному Пути. «Философский план» подобных уподоблений очевиден, внимательно-бережное постижение народной поэтики позволяет раскрыть тайны структуры слова-образа, образа-метафоры («разобрать машину речи почти до мельчайших винтиков»). Есенин приглашает читателя к анализу и синтезу сложнейших процес­ сов лингво-стилевого, психолого-эстетического плана («В нашем языке есть много слов, которые как «семь коров тощих пожрали семь коров тучных», они запирают в себе целый ряд других слов, выражая собой иногда весьма длинное и сложное определение мысли»). Слово умение (умеет) вобрало в себя, в свой «очаг», в свою сферу слова-понятия: ум, имеет. Нередко «сопрягаются», «запрягаются» в одну метафорическую «упряжку» фактически противоположные явления: 20