Шахов В. В., От Бояна Вещего до Есенина

небесными кликами улетающих стай журавлиных, смиряя сердце думой о сторонке родной, окско-донской, придонской-воронежской, плывут-на- плывают звоны колокольные: — Донн... дон... донн... Как бы кличут колокольные звоны эти, как бы величают землю былинную: — Донн... дон... донн... Вечерние звоны. Ночные звоны-всполохи. Утренние малиновые пере­ звоны. Дневной благовест, к светлой молитве располагающий: — Донн... дон... донн... Колокольные звоны эти вплетались в музыку степей, музыку зорь и рассветов, музыку сердца, музыку души человеческой. Не сохами-то славная землюшка наша распахана... Распахана наша землюшка лошадиными копытами, А засеяна славная землюшка казацкими головами, Украшен-то наш Тихий Дон молодыми вдовами. Цветен наш батюшка Тихий Дон сиротами, Наполнена волна в тихом Дону отцовскими, материнскими слезами. Ой ты, наш батюшка тихий Дон! Ой что же ты, тихий Дон, мутнёхонек течёшь? Ах, как мне, тихому Дону, не мутно течи! Со дна меня, тиха Дона, студёны ключи бьют, Посерёд меня, тиха Дона, бела рыбица мутит. Старинную казачью песнь Михаил Александрович Шолохов взял эпи­ графом к своему гениальному эпическому повествованию — роману «Ти­ хий Дон». Дон. Ока. Воронеж. Лесостепь, черноземы, глиноземы, песчаники, ко­ выльные горизонты, пойменные луга. Здесь — родина многих. В своей авто­ биографии М. А. Шолохов напоминает, что отец его — разночинец из Рязан­ ской губернии. «Моего отца река и река Есенина» — скажет поэт. Леонид Леонов заметил с присущей ему мудростью и афористичностью: «А если Сергей Есенин так сильно любил свои удивительные «конопляники с широ­ ким месяцем над голубым прудом», то разве могло быть иначе? Не там ли пролегают самые толстые, вековые корни обширной нашей страны?..» Корни. Истоки. Родниковые глубины. Пути-перепутья. Горизонты... Иван Сергеевич Тургенев любил бывать в этих местах. Дороги, дороги. На Орёл и Рязань, Спасское-Лутовпново и Ясную Поляну. На Елец, Ли­ пецк, Раненбург. Тамбов... Утро туманное, утро седое, Нивы печальные, снегом покрытые, Нехогя вспомнишь и время былое, Вспомнишь и лица, давно позабытые. 13