Мемуары П.П. Семенова-Тян-Шанского. Том 1

239 мнѣ настолько разбитою моимъ утраченнымъ счастьемъ, чтонужно было глубоко обдумать, съ чего начать новую жизнь, казавшуюся мнѣ какъ бы загробною. Посвятить всѣ свои силы какимъ-нибудь тя­ желымъ, но полезнымъ для своегоотечества подвигамъ— вотъ что казалось мнѣ единственно возможнымъ выходомъ изъ моего непро­ гляднаго горя. Но въ чемъ должны были выразиться эти подвиги, и на чтб я чувствовалъ себя способнымъ? Вотъ вопросы, которые мпѣ хотѣлось разрѣшить, прежде чѣмъ ступить на чужую землю, въ новый для меня, извѣстный мнѣ только изъ книгъ европейскій міръ. Работы мои по Азіатской географіи привели меня въ теченіе послѣднихъ лѣтъ къ обстоятельному знакомству со всѣмъ тѣмъ, что было извѣстно о внутренней Азіи. Манилъ меня въ особен­ ности къ себѣ самый центральный изъ азіатскихъ горныхъ хреб­ товъ— Тянъ-Шань, на который еще не ступала нога европейскаго путешественника, и который былъ извѣстенъ только по скуднымъ китайскимъ источникамъ, наивно повторявшимъ тѣ свѣдѣнія, ко­ торыя были сообщены когда-то Тянъ-НІанѣ единственными видѣв­ шими его буддійскими миссіонерами IV и VII вѣковъ— китайцами Фахіаномъ и Хюанъ Цзанемъ. Проникнуть въ глубь Азіи на снѣж­ ныя вершины этогонедосягаемаго хребта, который великій Гум- больтъ, на основаніи тѣхъ же скудныхъ китайскихъ свѣдѣній, счи­ талъ вулканическимъ, и привезти ему нѣсколько образцовъ изъ обломковъ скалъ этого хребта, а домой— богатый сборъ флоры и фауны новооткрытой для науки страны— вотъ чтбказалось самымъ заманчивымъ для меня подвигомъ. Но была у меня и другая за­ вѣтная мечта, которая въ то время не могла еще отчетливо фор­ мулироваться въ моемъ умѣ— это была мысль о томъ, что Россія не можетъ болѣе оставаться въ тѣхъ окаменѣлыхъ, безжизненныхъ формахъ, которыя стѣсняли ея свободное развитіе. И казалосьмнѣ, что узелъ этихъ путъ, связывавшихъ развитіе русскаго народа, заключался въ крѣпостномъ правѣ, одинаково парализовавшемъ обѣ главныя національныя силы: многомилліонное крестьянское сословіе и передовое по своему образованію дворянство. Думалъ я также, что освобожденіе крестьянъ не можетъ совершиться тѣмъ револю­ ціоннымъ путемъ, по которому пытался идти русскій народъ въ смутный періодъ начала XVII вѣка и во время крестьянскихъ бун­ товъ, совершавшихся подъ фирмою Стеньки Разина и Пугачова въ XVII и XVIII в. И ясно для меня было,что великое дѣло