Мемуары П.П. Семенова-Тян-Шанского. Том 1

234 запертъ, и проникнуть въ него мнѣ не удалось. Чувствуя прибли­ женіе припадка, я нѣсколько разъ просилъ связать мнѣ руки и ноги простынею, что и дѣлалось но усиленной моей просьбѣ, но опытъ не удавался: уже въ началѣ припадка я всеразрывалъ. Когда между окружавшими мою постель появлялась Екатерина М и ­ хайловна, то, бросившись къ ней, я приходилъ въ себя и уже не старался вырваться изъ своей постели;нечего и говорить о томъ, что появленіе моей милой любимой Вѣры меня также совершенно успокаивало, но къ этому средству прибѣгали рѣдко, чтобы не уси­ ливать ея болѣзни. Ночевала она въ спальнѣ Екатерины Михай­ ловны за перегородкою, не доходившею до потолка.Одинъ разъ ночью я почувствовалъ приближеніе припадка; Сестра милосердія, измученная усталостью, заснула, сидя въ креслѣ; я пробѣжалъ мимо нея такъ, что она не успѣла помѣшать мнѣ отворить дверь, и вы­ бѣжалъ изъ моей комнаты. Она побѣжала за мною иуспѣла только запереть дверь, ведущую изъ этой спальни въ дѣвичью, я же, самъ не зная какъ, перескочилъ черезъ высокую перегородку, очутившись передъ епавшею тихимъ сномъ моей милой Вѣрою, сталъ передъ ней на колѣна и совершенно пришелъ въ себя. Бо­ лѣзнь продолжалась безъ малѣйшаго улучшенія около четырехъ не­ дѣль; во все это время я не принималъ никакой твердой пищи и под­ держиваемъ былъ только питьемъ. Наконецъ наступилъ кризисъ со страшнымъ ослабленіемъ. Испытаны были всевозможныя средства, и послѣднее время пользовавшіе меня медики старались поддержи­ ватьжизнь мою пріемомъ мускуса.Пріѣхалъ по обыкновенію Зде- кауеръ и объявилъ, что дѣлать ему болѣе нечего, что спасенія нѣтъ никакого, и что я не проживу болѣе трехъ дней: „c’estune maison de véritable malheur: lajeune femme a la phtisie galoppante tout à fait incurable, le jeune homme n’a que trois jours à vivre, et l’enfant est si chétif qu’il n’y a aucune force vitale en lui“ 64. Того же мнѣнія былъ и д-ръ Бензингеръ. Только Марголіусъ, знавшій меня еще въ дѣтскіе годы (онъ былъ старымъ другомъ моего дяди Василія Николаевича), сказалъ Екатеринѣ Михайловнѣ, что онъ проситъ ее разрѣшить ему попробовать самое послѣднее средство. Это была очень теплая ванна со льдомъ на головѣ, тѣмъ самымъ льдомъ, которымъ меня страшно мучали въ самомъ началѣ моей болѣзни, и котораго я уже не выносилъ. Марголіусъ преду­ предилъ, что я могу умереть въ этой ваннѣ, но что средство это