Мемуары П.П. Семенова-Тян-Шанского. Том 1

121 вопросы или ходатайства о какомъ-нибудь разрѣшеніи или заступ­ ничествѣ. Къ одиночеству своему и довольно обширной самостоятель­ ности своихъ дѣйствій я привыкъ очень скоро. Въ продолженіе всего лѣта пріѣзжалъ къ намъ только одинъ разъ дядя Михаилъ Николаевичъ Семеновъ съ любимыми мною: его женою Анной Але­ ксандровной и въ товремя уже шестнадцатилѣтней подругою нашего дѣтства,ОленькойКорсаковой. Свиданіенашебыло крайненатянутое. Мать встрѣтила прежде горячо любимыхъ, ею родныхъ очень хо­ лодно. Съ развитіемъ своей болѣзни она начала считатьихъ своими врагами, стремящимися лишить еесвободы или отнять у нея дѣтей, которыхъ она не переставала любить горячей материнской любовью. А я считалъ,со своей стороны, совершенно безтактнымъ вступать въ разговоры съ родными, въ особенности же отвѣчать на какіе бы то ни было ихъ вопросы, относившіеся до меня лично и вообще до нашего дома,, такъ какъ такіе разговоры могли возбудитьподо­ зрѣніе матери, которая пришла бы къ невыносимому. для нея за­ ключенію, что я перешелъ на сторону ея мнимыхъ враговъ.Посѣ­ щенія родныхъ болѣе не возобновлялись въ этомъ году. Съ тѣхъ поръ въ теченіе всего1837 года только одинъ „ко­ локольчикъ дальній* сильно взволновалъ мое сердце. Въ концѣ лѣта 1837 года къ намъ переѣхала „на житье“, по приглашенію моей матери, ея мать, моя бабушка Наталья Яковлевна Бланкъ. Въ тревожной заботѣ освоей больной дочери и олюбимомъ ею внукѣ, она согласилась промѣнять свое спокойное пребываніе въ Тамбовѣ у дяди Алексѣя Михайловича Замятнина на тревожное въ нашемъ Урусовскомъ домѣ. Но роль,принятая на себя шестидесятитрехлѣт- ней старушкою, оказалась для нея совершенно непосильною. Крот­ кая и боязливая, она не имѣла ни малѣйшаго вліянія ни на свою дочь, ни на окружавшую ее прислугу и во время припадковъ бо­ лѣзни матери удалялась въ свою комнату, осуществляя совершенно ясно характеръ своего воспитанія и натуры „непротивленія злу“ въ полномъ смыслѣ этогослова. Жила моя бабушка совершенной отшельницею въ своей комнатѣ, пила чай и обѣдала отдѣльно отъ насъ и выходила въ комнаты матери только тогда, когда я удо­ стовѣрялъ ее, что мать находится въ совершенно нормальномъ положеніи..Я же могъ навѣщать бабушку только разъ, много два