Мемуары П.П. Семенова-Тян-Шанского. Том 1

113 На бѣдную сестру Наташу душевная болѣзнь матери падала еще большей тягостью, чѣмъ на меня. Я по крайней мѣрѣ прово­ дилъ ночь спокойно, такъ какъ моя комната была на другомъ концѣ обширной квартиры, но бѣдная Наташа, спавшая въ одной ком­ натѣ съ матерью, не знала покоя ни днемъ, ни ночью, такъ какъ безсонница, галлюцинаціи и припадки матери пробуждали безпре­ рывно Наташу, и она засыпала только на два или три часа подъ утровъ изнеможеніи отъ безсонной ночи, проведенной въ самой ужасной тревогѣ. И при этомъ я, дѣлившій съ нею всѣ ея почти непрерывныя горести и рѣдкія радости,никогда не слышалъ отъ нея ни малѣйшей жалобы на свою судьбу, ни малѣйшаго осужденія дѣйствій матери, переносимыхъ ею съ безпредѣльной любовью. Наташа только блѣднѣла, худѣла и, можно сказать, таяла съ каж­ дымъ днемъ въ такой степени, что это дошло наконецъ и до сознанія больной матери. Тогда мать, въ одну изъ своихъ свѣтлыхъ минутъ, сознаваявсю опасность положенія своей нѣжно любимой дочери, по собственной иниціативѣ рѣшила помѣстить ее въ лучшій изъ тогдашнихъ петербургскихъ институтовъ— Екатерининскій. Дѣло устроилосьочень скоро. Замѣчательно талантливаядвѣнадцатилѣтняя дѣвочка безъ всякой спеціальной подготовки выдержала свой всту­ пительный экзаменъ и была принята во второй половинѣ зимы 1836— 1837 годовъ своекоштной пансіонеркою въ институтъ, гдѣ сдѣлалась сразу любимицей своихъ подругъ и классныхъ дамъ и первой ученицей въ своемъ классѣ, каковою и оставалась, если можно такъ выразиться, „hors concours“ до полученія ею черезъ 6 лѣтъ, при выходѣ изъ института, перваго шифра. Положеніе мое послѣ поступленія Наташи въ институтъ сдѣла­ лось еще тяжелѣе. Припадки болѣзни матери усилились,и ячувство­ валъ себя какъ въ тюремномъ заключеніи. Къ счастью, дальнѣйшее пребываніе въ Петербургѣ сдѣлалось для насъ невозможнымъ за от­ сутствіемъ денежныхъ средствъ, и въ концѣ марта 1837 г. мать рѣшилась ѣхать вдвоемъ со мною въ деревню. Послѣ безотрадной зимы 1836— 37 гг. нашъ отъѣздъ изъ Петербурга показался мнѣ освобожденіемъ изъ тяжелаго тюремнаго заключенія. По дорогѣ мы заѣхали въ Рязань и посѣтили дѣдушку, который уже почти не вставалъ со своего кресла,но встрѣтилъ насъ съ большой ра­ достью. Какъ сильно билось мое сердце по мѣрѣ приближенія къ род- r. i. 8