Мемуары П.П. Семенова-Тян-Шанского. Том 1

102 знательностью разспрашивалъ я всѣхъ старшихъ, отъ которыхъ только и могъ получить отвѣты и объясненія на возникавшіе въ моей головѣ вопросы, интересуясь разговорами съ ними болѣе, чѣмъ дѣтскими играми. Умная, образованная мать очень охотно дѣлилась со мною своими основательными знаніями, словоохотливая бабушка Марья Петровна очень была рада, что я несравненно внимательнѣе дру­ гихъ дѣтей слушалъ ея разсказы о прошломъ, и даже у молчали­ вой и сдержанной бабушки Наталіи Яковлевны я сдѣлался невольно единственнымъ задушевнымъ конфидентомъ воспоминаній ея мо­ лодости. Между тѣмъ для обѣихъ старушекъ все болѣе и болѣе яснымъ становилось то, что для насъ было еще незамѣтнымъ, а именно нѣкоторые зловѣщіе симптомы той страшной болѣзни, которая впо­ слѣдствіиповергла въ несчастье всю нашу семью: психическаго разстройства матери, бывшаго теперь только въ зародышѣ, а впо­ слѣдствіипринявшаго ужасающіе размѣры. Сама мать въ смутномъ сознаніи того, что происходило въ ея умѣ, мужественно боролась съ развивающейся болѣзнью такъ, что въ рѣдкіе еще дни, въ ко­ торые ее одолѣвала черная меланхолія, она не выходила изъ своей комнаты, а затѣмъ, придя въ нормальное состояніе, продолжала дѣйствовать съ неустанною энергіей и полною горячей къ намъ любви заботливостью о насъ. Что-то необычайное происходило на душѣ моей кроткой и молчаливой бабушки Наталіи Яковлевны: чаще, чѣмъ прежде, зазывала она меня въ свою комнату, и впервые я увидѣлъ ея горькія слезы, которыя она проливала надо мною вмѣстѣ съ молитвами. Я, конечно, приписывалъ этислезы еягорю по моемъ отцѣ, котораго она такъ любила. Но время не превра­ щало этихъ слезъ, а усиливало ихъ; было замѣтно, что бабушка страшилась за участь своихъ внуковъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ готовилась и развязка того положенія, которое,по невѣдомымъ для насъ при­ чинамъ, все болѣе и болѣе казалось старшимъ членамъ семьи не­ нормальнымъ. Произошелъ, конечно въ секретѣ отъ насъ, семей­ ный совѣтъ бабушекъ и дядей, гдѣ было принято рѣшеніе, пови- димому окончательно санкціонированное моимъ дѣдомъ, къ кото­ рому моя мать и во время дальнѣйшаго развитія своей болѣзни до самой егокончины сохранила самую трогательную привязанность, и авторитетъ котораго былъ для нея выше всего на свѣтѣ. Рѣ-