С.Ю. Ковалев Липецк авиационный (1912-1941)

Штепенко не спешит. Он всегда действует наверняка. Слышны редкие разрывы бомб. Мы над вокзалом. - Товарищ командир, - докладывает башенный пушкарь. - С аэродрома поднимаются истребители. - Сколько их? - Два, но они еще далеко. - Саша, не тяни! - тороплю я штурмана. - Если нас собьют, то только ты будешь в этом виноват, и я, пожалуй, откажусь с тобой летать. - Спешить в нашем деле нельзя... Поманеврируйте еще минуту-другую! Попробуй тут подержись под таким адским огнем!.. Наконец штурман докладывает: - Летчики, все готово, можно маневрировать и домой уходить! - А как истребители? - Набирают высоту и уходят на восток, за реку. - На восток? Ну, пускай себе идут, там есть кому их встретить. Идем со снижением. Сняты кислородные маски. Вот мы уже дома, заруливаем на стоянку. Противники дневного полета придирчиво рассматривают самолет. - Сколько пробоин!.. - Ну как, Михаил Васильевич, жарковато было? - Немного досталось. - Какие результаты? - Все бомбы положены точно в цель. - Какие трофеи привезли с собой? - Десятка три пробоин. Повреждены мотор, радиостанция и рулевая тяга. Через пару дней корабль войдет в строй. А как дела у Николаева? - Примерно так же. Отбомбился под жестоким обстрелом, имеет попадания... В 1943 году вместе с командирами других кораблей я получил задание бомбить город Данциг. Мы вылетели ночью. Над землей стояла тихая лунная ночь. Но вот мы подошли к линии фронта, и под нами открылось море бушующего огня. Вот справа показалось море, впереди черная точка - город. Мои товарищи начинают работать: открываются люки, и одна за другой сыплются бомбы. Мы ясно видим взрывы, затем вспыхнувший пожар. За нами летели еще самолеты - цель им была открыта, и мы с сознанием исполненного долга развернулись в обратный путь. Дорога была знакомая. Мы весело шутили, высказывая предположения насчет того, какую еще «музыку» нам придется услышать от вражеских зениток. Но все прошло благополучно, и мы вовремя вернулись домой. На другой день мы должны были снова идти на Данциг. За несколько часов до вылета меня вызвали в штаб. Я простился с товарищами, пожелал им удачи и поехал в Москву. По обыкновению, автомашиной управлял я сам. Дорога была хорошая, и ехал я очень быстро. Из головы не выходил предстоящий полет моего экипажа. Мне очень хотелось быть на борту самолета, там я волновался бы меньше. Но оказалось, что на земле меня тоже ждало серьезное испытание. За поворотом показалось село. Дорога была свободна. Вдруг, откуда ни возьмись, два мальчугана перебегают дорогу. Они бы успели ее перебежать, но, когда я на всякий случай дал им сигнал, они неожиданно повернулись и побежали обратно. Все это произошло в одно мгновение. 395