С.Ю. Ковалев Липецк авиационный (1912-1941)

Через несколько минут Спирин дает мне курс. Иванов сообщает, что слышит сигналы радиомаяка острова Рудольфа. Я надеваю наушники: точка-тире, тире-точка - «А» и «Н». Их слышно одинаково хорошо - значит, идем в зоне, прямо к цели. Веду самолет прямо на восходящее солнце. Его лучи, сперва холодные, робкие, постепенно начинают сиять так ослепительно, что мешают управлять машиной. Отряд наш вышел в полярный день, где солнце уже не заходит за горизонт. Мы идем над знакомым нам островом Рудольфа. Видимость великолепная. Машины мягко опускаются на просторный аэродром. На восемьдесят втором градусе северной широты нас встречают на двух вездеходах. В стороне стоят два трактора «Сталинец», водомаслогрейки. Аэродром прекрасно оборудован. Вдали видны жилые дома. По-хозяйски устроились! Вскоре прилетел и Головин. Укрепив самолеты, мы отправились на тракторе и вездеходе на зимовку. Любители лыжного спорта отказались от механизированного способа передвижения и понеслись на лыжах с трехсотметрового пологого склона. Они быстро добежали до украшенной флагами зимовки. При входе в дом участников экспедиции встретила с хлебом и солью белая медведица, подпоясанная красным кушаком. На правой ее лапе висел ключ с надписью: «ключ от полюса». Медведицу убили за несколько дней до нашего прилета и замороженную поставили в дверях. С ней было два медвежонка, которых быстро удалось приручить. После завтрака все, не исключая командиров, поехали на аэродром заправлять самолеты. Механики занялись моторами, остальные наливали бензин. Работа это тяжелая. Для полета на полюс и обратно, с трехчасовым запасом, в бензобаки каждой машины необходимо налить семь тысяч двести килограммов горючего. К каждому самолету пришлось подвезти по тридцать пять бочек; затем на каждой машине установили по два ручных альвейера и начали поочередно качать, кто скорее. К вечеру наша работа закончилась, а через три дня машины были окончательно готовы к вылету. Но и здесь нас задержала погода. Пятого (мая), как и предсказал Дзердзеевский, погода была ясная - ни одного облачка. Мы буквально рвались в полет. Головин начал готовиться к вылету. Одновременно готовили и большие корабли. Механики осматривали моторы, зимовщики помогали счищать снег с крыльев. Получив разрешение на вылет, летчик дал полный газ. «Н-166» пошел в воздух. Пятого мая тысяча девятьсот тридцать седьмого года в шестнадцать часов двадцать три минуты советские летчики на советском самолете впервые достигли Северного полюса, сообщив: «Летим над Северным полюсом. Горды тем, что на своей оранжевой птице достигли крыши мира. Но, к великому разочарованию, полюс закрыт. Пробиться вниз не удастся. Возвращаюсь обратно. Погода на Рудольфе не беспокоит. Горючего вполне хватит». Мы все зааплодировали. Отто Юльевич послал отважному экипажу приветственную радиограмму. Прошло шесть часов. Получаем радиограмму: «Иду под облачностью. Рудольфа не вижу. Бензин подходит к концу. Под нами битый мелкий лед, много разводьев». Когда волнение достигло предела, вдруг послышалось гудение мотора, но с противоположной стороны острова. Головин повел свой корабль на посадку. Самолет мягко коснулся снега у буквы «Т» и побежал по аэродрому. На острове Рудольфа 373