С.Ю. Ковалев Липецк авиационный (1912-1941)

Начальником нашей экспедиции был назначен Григорий Иванович Коротких. Мы получили задание запылить на берегу Азовского моря (в Кубанской области) пять тысяч гектаров плавней, зараженных саранчей, и налетать сто летных часов. Взялись за работу с большим рвением. Хотелось сразу же показать, что учились не зря и можем летать как следует. А тут и хороший случай представился: налетали мы свои сто часов, запылили пять тысяч гектаров, а саранчи еш,е много. По закону мотор больше ста часов летать не может - его надо перечищать. По закону же перечисткой должны заниматься мотористы под руководством бортмехаников - летчикам эту работу делать не полагается. Значит, надо посылать моторы в Москву. Но ведь саранча ждать не станет. И решили мы «вспомнить старинушку». Плюнули на то, что летчикам делать не полагается, сняли моторы и вместе со своими бортмеханиками перечистили их за двое суток. После этого мы налетали еще сто четыре часа. Таким образом, в общей сложности за один сезон мы налетали двести четыре часа и уничтожили саранчу на одиннадцати тысячах гектаров, выполнив задание на двести с лишком процентов. В Москве предложили идти в отпуск, но я отказался: хотелось летать и летать. Меня назначили на почтовую линию Москва - Иркутск, дали самолет, которым я гордился, когда работал бортмехаником. Теперь на такой же машине я летел пилотом. Я должен был летать на участке Свердловск - Казань... В конце сентября 1929 года я на рассвете вылетел на Свердловск, думая в тот же день добраться до места. Первый дальний перелет оказался для Михаила Васильевича серьезным испытанием. Трасса была незнакомой, а летать вне видимости наземных ориентиров он еще не умел. Полет до Пижнего Новгорода дважды пришлось прерывать посадками на неподготовленные площадки для уточнения своего местоположения путем опроса местных жителей. К вечеру долетел до Казани и, взяв пассажира, отправился в Свердловск, но столкнувшись на маршруте с туманом, был вынужден вернуться, едва не потерпев аварию. На следующий день Михаил Васильевич вылетел в Свердловск, но вновь «заплутав» недалеко от конечной точки маршрута, произвел вынужденную посадку для уточнения своего местонахождения и при взлете сломал винт. Пошел в село, позвонил по телефону в Свердловск. Мне быстро привезли на автомобиле новый винт. Сменил, и к вечеру прилетел, наконец, в Свердловск. На другой день вылетел назад в Казань. На этот раз долетел благополучно и два месяца летал на участке без всяких приключений. Участок этот трудный. Летишь все время над горами и лесом. Железная дорога - единственный ориентир - то и дело скрывается в тоннелях. Но для молодого летчика - это хорошая школа. В конце октября 1929 года Михаилу Васильевичу поручили доставить почту из Казани в Москву. Вылетел он за три часа до заката и должен был приземлиться в Нижнем Новгороде, чтобы продолжить полет на следующий день, так как самолет не был приспособлен для ночных полетов - на нем не было подсвета шкал приборов. Однако темнота застала летчика в воздухе, и он вынужден был продолжить полет до Москвы, где был единственный на маршруте освещенный аэродром. Только бы не сбиться теперь, выдержать прямую! А в голову уже полезла всякая чепуха: вдруг я уже сбился с маршрзла, зачем я полетел! До боли стиснул зубы. Надо долететь. Если бы хватило бензина, я бы летал до света, но его оставалось только на три часа... Что стану делать, когда кончится бензин? Садись - а куда, когда ничего не видно? Решил зажечь спичку, осветить компас. Спичка моментально погасла - снизу сильно поддувало. Тогда я взял сразу несколько спичек, чиркнул, на полсекунды осветил компас. А. С. Ривадин 341