С.Ю. Ковалев Липецк авиационный (1912-1941)

аэродромов, где переменный состав (учлеты) размещались в палатках, а постоянный - в самолетных ящиках. В то время большинство самолетов поставлялось с заводов в добротных деревянных ящиках, и их затем использовали для различных нужд (технические здания, мастерские, склады и пр.), в том числе и как жилые помещения. К сожалению, лагерные условия учебной работы имели свои негативные особенности - обострялись широко распространенные социальные болезни. Даже командный состав не был примером для подражания. Так, в одном из донесений сообщается: «Нач. штаба Мачнев не только пил и пьяным приходил на службу, но и втягивал в эту пьянку инструкторов-летчиков... Начальник зшебной части Кадеев запоем пил и в служебное и в неслужебное время (уволен), инструктор-летчик Пискунов, также появлялся в нетрезвом виде, а повар ... пил во время служебной обстановки на кухне ... разбил графин, стекла которого попали в кашу и раздали учлетам»'^'^^. Летная подготовка курсантов в 1937 году проводилась под руководством начальника летной части (начлета) аэроклуба Александра Ивановича Кохановского - одной из самых ярких и неоднозначных фигур в истории Липецкого аэроклуба. Родился он в 1905 году в Латвии, в 1933 году из Севастопольской школы военных летчиков прибыл в Воронежский аэроклуб на должность летчика-инструктора, где удостоился следующей характеристики: «Летает с желанием, инициативен, может руководить. К работе относится хорошо. Политически развит. Недостаточно дисциплинирован. Должности соответствует»"^"^"^. В конце 1936 - начале 1937 года он сменил прежнего начлета Липецкого аэроклуба Сенкевича. Склонность к руководящей работе здесь пригодилась, а недостаточная личная дисциплинированность теперь уже негативно сказывалась на организации летной работы целого аэроклуба. Предлагаю вашему вниманию несколько цитат из писем «доброжелателей» и отчетов проверяющих: «Начлет тов. Кохановский допускает нарушение аэродромной и полетной инструкции: хождение по посадочной полосе, езда автомашины по посадочной полосе наперерез садящимся самолетам, посадка инструкторов возле ангара на необеспеченной площадке... В методике обучения допускались грубейшие искажения, как-то: полеты по маршрутам производились при высоте облачности 100 - 150 метров при плохой видимости инструкторами, не имеющими пилотских свидетельств и низкого класса. Эти полеты, проводимые по распоряжению Начлета, оканчивались вынужденными посадками из-за потери ориентировки.. В склочных письмах некоторых обиженных аэроклубовцев он предстает перед нами в образе «карабаса-барабаса», своими хамоватыми окриками, а то и откровенным запугиванием, приводящим в движение весь механизм аэроклуба. «...Любимое выражением Кохановского: «лзшше перегнуть, чем недогнуть» ... Если все же кто и решиться выступить с критикой командования, то следом выступает Кохановский, заявляя: «Враг использует трибуну!». Громит только что выступившего с критикой, смешивая его с грязью, и потом льется лавиной песня восхваления и похвальба начальника, комиссара и самого себя. На собраниях только и слышен голос Кохановского: «А кто это там говорит?»... Кохановский частенько грозит сотрудникам аэроклуба «морду набить». Раз дошел даже до того, что на строевом собрании со всей присущей ему наглостью вопил Начтеху Шеманаеву: «Я не только обещал тебе морду набить, но и набью и мне еще спасибо 4 4 6 скажут...» А. И. Кохановский (фото из фондов ЛОКМ) 298