С.Ю. Ковалев Липецк авиационный (1912-1941)

Б. М. Фельдман (в 1934-37 гг. - начальник Управления по командно-начальствующему составу РККА), по словам Н. Я. Котова, заявлял: «Развал в армии Нарком (К. Е. Ворошилов - авт.) пытался прикрыть внешним шумом о боеспособности, раздраженно воспринимая всякие отрицательные сигналы», а В. К. Лавров (в 1936-37 гг. - начальник штаба Воздушных сил РККА - авт.) делал вывод, «что дело не в руководстве Ворошилова, а в военной политике партии, которую отражает полностью Ворошилов»^ Интересно, что проблемы создания современной армии хорошо осознавали не только армейские оппозиционеры, но и, стоящие у кормила, бывшие конармейцы во главе с Ворошиловым. В качестве иллюстрации, приведу лишь одно высказывание Народного комиссара обороны СССР К. Е. Ворошилова на Военном совете, проходившем в декабре 1934 года: «В нашей повседневной работе мы ... плохие организаторы и настоящие «рассейские» люди... Мы еще не воспитали в себе немецкой аккуратности, постоянства в поступках, в действии, в настроении, во внутренней мобилизации. Мы можем сидеть по 15 часов за столом, ... накурить мы можем так, что задохнешься за полчаса, но работать напряженно, разумно, аккуратно ... - этого не хватает. Хватит, может быть на полчаса, потом забыли, начали заниматься другим делом, отвлеклись разговорчиками и т.д. И так все, начиная, может быть, с вашего покорнейшего слуги, ибо я несу ответственность в первую очередь, и кончая красноармейцем. Вы должны помочь мне в этом отношении, а я вам»^’^. Критические высказывания оппонентов были практически одинаково жесткими, а вот отношение к ним власти и стражей ее интересов было прямо противоположным. Стенограммы допросов Н. Я. Котова вызывают много вопросов. Так, например, непонятно для чего на незатейливые вопросы следователя Е1иколай Яковлевич пускается в глубокие рассуждения о самых разнообразных направлениях деятельности ВВС РККА. Складывается впечатление, что он по памяти зачитывал главы, давно продуманного им, учебника. Е1е исключено, что в этом есть доля истины, ведь известно, что Е1иколай Яковлевич говорил: «... мне поручено писать сейчас положение по ВВС, и я не сплю ночами, занимаюсь этим делом». Мысли о проблемах боевой авиации и путях их преодоления не давали покоя Е1иколаю Яковлевичу даже в тюрьме, и он щедро делился ими со следователями. Кажется, что для следствия эти показания не представляли большой ценности, и удивительно, что они все же сохранились для истории. Впрочем, возможно и другое, более тривиальное и, вместе с тем, более драматичное объяснение. Нельзя исключать и того, что гнусная партитура следствия по делу «врагов народа» в руководстве ВВС РККА была подробно расписана еще в Москве на Лубянке и текст допросов был сфабрикован заранее с использованием авиационных специалистов и взаимоувязан с «показаниями» всех фигурантов дела. Сотовый текст допроса мог быть направлен из Москвы в Воронеж и местным «заплечных дел мастерам» необходимо было добиться лишь подписи Николая Яковлевича на допросных листах. Как бы там ни было, но вскрывая недостатки в советской военной авиации, Н. Я. Котов невольно предоставлял нквдешникам компрометирующие материалы и на «первое лицо» ВВС РККА - командарма 2-го ранга Я. И. Алксниса - попавшего под «жернова» несколько позже. Николай Яковлевич говорил: «Начав борьбу с аварийностью в ВВС, Алкснис в первую очередь выдвинул лозунг: «от вынужденной посадки до аварии и катастрофы - одна секунда». Этот лозунг был широко подхвачен в частях ВВС и расклеен на заборах в школах. Но так как больше всего били машин во внеаэродромных полетах, то части начали избегать таких полетов, дабы в случае чего спокойно спланировать на свой аэродром. Я. и . Алкснис 204