Левитов А.И. Аховский посад

60 Убью, ведь, паче чаяния ежели. Господи!.. Пропусти ты грех этот помимо меня... Вслед за этой тихою молитвой раздался уже ярый крик Длинного, с которым он тронул хлесткой возжей своего би­ тюга : — Э! Гей, дитятко, выноси!—гремел на лошадь сильный человек.—Обижают нас!.. Трогают!.. Послушный хозяйскому голосу, всею грудью рванулся вперед выкормленник битюцких берегов. Слышно было, как кто-то тяжело грохнулся под копыта лошади, опрокинутый ее натиском; почти в то же мгновение раздался страшный вопль человека, пораисенкого смертным ударом, и, наконец, все это было заглушено треском колес и погромками, тре­ вожно загромыхавшими на гордой голове выносливого же­ ребца... Будто сквозь сон слышал Илюша, как вдали где-то зали­ вались овчары тем оглушительным злобным лаем, с которым они, по рассказам Шароварова, давят волка, и как отец его гаркал на безмолвной дороге; — До сих пор еще не знаете, разбойники, когда, напри­ мер, Сидор Длинный с торгов проезжает?.. Мало утюжил?.. О! о! о! Полкаша, Полкаша! Почеши ему глотку-то волчью... Волчок! Фыо! Што задремал? Действуй в аккурате, шельма, у Длинного!.. Не дремать штобы...—А то, я давно за тобой примечаю... Нерадение, например... Смотри, а то ведь я уши у тебя и хвост... все топором да в дрова... Илюха! Ты жив? —слышался иногда обомлевшему от ужаса Илюше свирепый хохот отца.—Я их, шельминых детей, вставил в оправу,— ха-ха-ха,—в чудесную!.. Будут теперича помнить они, каков кистенек у Сидора—у Длинного... Трогай! — Купец степенный! Гостек, милый человек! — стонал кто-то в ответ буйным возгласам Длинного.—Отдерни, Бога для, собачку-то от меня!.. На слободу штоб мне от ней... Што же это. Господи? Вить, она сичас вдосталь покончит с моим животом! Эй, отгони собачку, честной купец! Не то грех