Левитов А.И. Моя фамилия

женными, юродивыми, провидцами и предсказа­ телями, которые снабжали старух этими просфо­ рами,—бабка научилась громадному количе­ ству славянских слов, вырванных из текста свя­ щенного писания,—и потому в то время, как я с сестрой попал в ее руки, ее собственная, про- поведнически-наставительная речь об аде, о гре­ хах обильно пересыпалась различными: аще, коемуждо, такожде, якоже, можаху и проч. Лично для меня слова эти имели тогда ка^ кое-то особое значение, которое заставляло меня неуклонно, по целым часам, с страшно выпу­ ченными белками, слушать бабкины штуки. — Ты что заегозил?—обыкновенно спраши­ вала меня бабка, когда я из-за церковной аз­ буки украдкой смотрел в окно на цветущее ве­ сеннее утро. — Упекут тебя на том свете за леность! Лицеприятия там ни для кого не будет. Тоска какая-то, до слез сосавшая сердце, и в то же время страх нападали на меня при раз­ думывании о том,—кто или что такое именно— кийждо и лицеприятие. Они представлялись мне тогда какими-то грозными великанами, по­ селенными в аду для муки тех грешников, кото­ рые вместо того, чтобы изучать титла и апо­ строфы церковной азбуки, глазеют в окна на подернутые нежным сиянием утреннего солнца улицу и глубоко завидуют никем не стесняемой свободе певчих птичек, так радостно летающих и поющих на этой улице. Мою ребячью резвость, крайне развившуюся в скотнической избе в играх с грациозными 32