Левитов А.И. Моя фамилия

вшаяся, но всегда младенческая душа моей ма­ тери. Умерла она без стонов, без слез и стра­ даний. Однажды вечером говорит мне: — Петруша. Сбегай-ка ты за попом да из со­ седей кого-нибудь позови. Я сбегал за попом и привел соседей; а у нас в переднем углу под образами зажжены уже восковые свечи и на столе постлана белая ска­ терть. Сама мать все это своими руками сделала. — Батюшка,—сказала она попу с передней лавки, на которой уже томилась смертным то­ млением,—последний конец мой пришел,—про­ води меня, как христианской душе подобает. И поп, и соседи подумали, что она сошла с ума. — Вот,—толковали все:—сама свечи святым, образам зажгла, сама скатерть на стол постлала, а говорит, что последний конец пришел. Тогда только поверили люди, что мать не пьяна и не сумасшедшая была в то время, как их к своей смертной постели звала, когда уже очи ее навек от ее несчастной доли закрылись. После этого в народе заговорили, что должно быть Авдотья святая была, потому что смерть себе, здоровая совсем, сама напро­ рочила... 5 После смерти матери вышел от барина указ— взять малолетних сирот Ферапонта Иванова на барский двор, для житья, как говорилось, с их, бабкой. А бабка эта такая старуха была, что уж 29