Левитов А.И. Моя фамилия

— Петрушка! Зачем ты, как бык, все в землю- бельмы-то пулишь? Стыдишься, должно быть, оттого, что украл что-нибудь? Там, в этих избах, где по зимам народ мерз- (^ет от холода или околевает от угара, как за­ печный таракан, где голодные дети, действи­ тельно, по-собачьи грызутся между собой за ку- со^ столетнего калача, украденного матерью на прошлом базаре,—в тех избах так не говорили, и потому молодой ум мой сообразил, что барин, должно быть, неимоверный дурак. Я пристально всматривался в его блестящие сапоги с высо­ кими каблуками, в его сельскую, из смурого полотна, коротенькую жакетку, в длинные белые ногти,—и решительно перестал считать его че­ ловеком. До того все, что я видел в нем, было противоположно моим пониманиям. Вследствие всех этих безмолвных и крайне занимавших меня дум—каким именем назвать мне это, в первый раз подведшее меня под отцовскую розгу, су­ щество,—я назвал его «полтора платья», к чему мне, главным образом, подала повод барская шинель с длиннейшим, по тогдашним модам, капюшоном. Быстро разнеслось по дворне это название. Могу сказать, что многообразные вариации этого слова доставили дворовым много поводов к различным, до бесконечности характерным рассказам о господах вообще н о нашем ба­ рине, в частности. Унылые стены избы начи­ нали смотреть как будто веселее, когда по ним прокатывался могучий хохот сорока человек, 15