Кузубов В.М., Записки елецкого филателиста

В. Кузубов Раздел 1 166 Лахузен: – Под этим я подразумеваю все те жестокие меры, которые про- водились, о чем я уже здесь говорил. Я глубоко убежден, что эти меры были еще больших масштабов, чеммне это было известно в силу моей недостаточной информированности. Руденко: – Вы говорили, что были созданы специальные команды по отбо- ру и сортировке военнопленных. Правильно ли понимать сортировку так: кого убить, а кого заключить в лагерь? Лахузен: – Да. Команды особого назначения, то есть айнзатцкоманды СД, осуществляли казни только отобранных военнопленных. Руденко: – Значит, руководитель команды решал вопрос: кому жить, кому не жить? Лахузен: – Да. Именно об этом говорилось на совещании у Рейнеке, так как руководителям этих команд было дано право решать, кого в соот- ветствии с приказом следует рассматривать как человека, отрав- ленного большевизмом, а кого нет. …Руденко: – Какой разговор был у Вас с Мюллером насчет «уступок Мюллера» по поводу расстрелов, пыток и т. д.? Вы, может, вспомните, что Вы сообщали об этом при допросе представителем советской делега- ции, полковником Розенблитом? Лахузен: – С Мюллером я имел подробный разговор, особенно относитель- но системы отбора военнопленных, и, как пример, привел события в Крыму, когда были расстреляны советские солдаты, жители Крыма, по подозрению в том, что они евреи, хотя на самом деле они были мусульмане. Не говоря уже о зверском характере этого и всех других мероприятий, можно констатировать совершенно бессмысленную точку зрения, согласно которой проводились все эти мероприятия. Нормальный человек не может себе их уяснить. Я об этом говорил... Руденко: – Меня интересует, что сказал Мюллер?