Кривошеин Н. В., Рыжков Ю. А., Петр Николаевич Черменский

240 Приложения 2. Автобиография П. Н. Черменского 241 звал меня к кафедре учитель истории Одарченко. За каждым вопросом следовал с моей стороны быстрый и точный ответ. Между тем товарищи в помощь мне посадили на первую скамью хорошего суфлера. Я слышу его подсказку неверную и говорю свой правильный ответ. Учитель прогнал меня по всему кур- су, поставил пятерку и уже не спрашивал в течение всего года. Учитель русской литературы спросил меня урок о Карамзине. Я с полчаса говорил с подробностями, которых не было в учеб- нике. Ни одного вопроса не задал мне Гостев и тоже поставил пятерку. Древние языки преподавал наш классный наставник П. В. Разумов. У него за первые ответы я получал тройки и чет- верки, и только во втором полугодии они сменились пятерками. Учителя в провинциальной школе были посредственны- ми людьми и полностью уступали семинарским «профессо- рам». Они не затрудняли нас наукой. Наш классный наставник спрашивал обычно двух человек, затем задавал урок и говорил: «Готовьте урок», а сам занимался писанием писем. Мы в тече- ние 10 минут выписывали слова и при помощи подстрочников переводили заданный текст. После этого в классе начиналась возня, шум. Иногда наше поведение было интересно для са- мого наставника. Он оставлял свое письмо и с улыбкой смо- трел на своих питомцев. Случалось, что мы просили разреше- ния спеть песню. Наставник разрешал, «Но пойте, — говорил он, — тихо». Петь мы умели. Многие пели на правом клиросе в гимназической церкви, все остальные на левом. Начинали петь тихо, затем усиливали голоса, пока нас не останавливал посланный из соседнего класса. Учитель немецкого языка редко занимался переводом из «Тридцатилетней войны» Шиллера, а больше учил нас, как разумно жить на свете. Помню его наставления о ночном сне: «Ложитесь сперва на левый бок, затем сами собой перевернетесь на правый, и уже на этом боку проспите всю ночь». Учитель ма- тематики вообще ничему не учил, а только занимался болтовней о том и сем. Только перед экзаменом на аттестат зрелости по- казал решение задачи, подобной той, которую дал на экзамене. Ее решили лучшие ученики, и решение передали товарищам. Зимнее время между Рождеством и масленицей было осо- бенно весело. Устраивались балы то у нас с приглашением гимназисток, то в женской гимназии с нами. Нанимали ор- кестр военной музыки и танцевали, учителя в это время игра- ли в карты. Весною, когда разливалась река Ворона, катались на лодках, гуляли в саду. В нашей гимназической церкви я пел на правом хоре. Меня взял регент с левого клироса после громогласного чтения мною апостола. Так незаметно протекли незабвенные два года учебы в гим- назии. Окончило нас 34 человека. Из них пять учеников были награждены золотыми медалями, в числе их и я, и трое сере- бряными. Учителя рекомендовали мне поступить в Универси- тет на историко-филологический факультет. Я так и сделал. Меня приняли без экзамена как медалиста в Петербургский Историко-филологический институт. В Историко-филологическом институте. Петербургский Историко-филологический институт гото- вил учителей гимназий по истории, литературе и другим язы- кам. Он помешался в двухэтажном здании на Васильевском острове возле Университета. На первом этаже здания помеща- лись квартиры директора института Василия Васильевича Ла- тышева, инспектора проф. Сергея Михайловича Середонина и заведующего хозяйством института. Второй этаж занимали аудитории и комнаты, в которых жили студенты, число кото- рых не превышало 150 человек. Все студенты были на полном казенном содержании, включая обмундирование и белье. Профессора в институте были по большей части общие с университетом. Русскую историю читал С. М. Середонин, древнюю историю старик Соколов, всеобщую — Форстен, русскую литературу — Д. В. Форстен, греческую литературу — Ф. Ф. Зелинский, римскую — А. И. Малеин, логику и филосо- фию — А. И. Введенский и др. В конце сентября под давлением общественности Мини- стерство народного просвещения опубликовало «Временные правила для высших учебных заведений». В них провозглаша- лась выборность профессуры и свобода слова в стенах вузов. Тогда с октября месяца во всех вузах начались митинги, на ко- торые повалил самый разнообразный народ: рабочие, чинов- ники, воспитанники средних учебных заведений и даже воен- ные. Мы ежедневно после обеда отправлялись в Университет, Горный институт, Военно-медицинскую академию, на жен- ские курсы. Всюду полным полно. Едва продерешься в зал.