Ковалев С.Ю. Липецк авиационный (1941 - 1945)

- Не пожалеем крови и самой жизни для полной победы над врагом! - Клянемся! - Пусть наше Знамя станет символом отваги и мужества для будущих поколений! - Клянемся! Клянемся! Клянемся! — дружно повторяли мы». Не лишними, думаю, станут некоторые рассуждения «на тему». Первое, аналогичная церемония с участием генерала Гурьянова в 10-м гв. апдд состоялась 4 мая, поэтому предположу, что описанный Д.К. Перемотом эпизод происходил в тот же день. Логично, также утверждать, что к этому моменту И.М. Зайкин уже исполнял должность заместителя командира 3-й гв. аддд, а командиром 9-го гвардейского стал подполковник А.И. Аверьянов. Еще в марте 1943 года начальником штаба 9-го гв. апдд был назначен начальник разведки 10-го гв. апдд майор Д.К. Перемог. О своих действиях на новой должности, знакомствах и впечатлениях Дмитрий Константинович вспоминал: «9-й гвардейский полк дислоцировался неподалеку (от 10-го гв. апдд - К.С.). Личный состав располагался в добротных домах, на территории спиртзавода, который примыкал к железнодорожному узлу. Это мне не понравилось. При первом же нсыете вражеской авиации здесь мог вспыхнуть такой пожар, из которого выбраться будет не так просто. Своими мыслями поделился с командиром полка. - Ты прав, — согласился он, глядя на меня уставшими глазами. — Что-то придумаем. Ночью над железнодорожной станцией появился фашистский разведчик. Покружил немного, поманеврировал. Потом осветил тупиковую ветку, где стоял под разгрузкой эшелон с бомбами для нашего аэродрома, и скрылся. А вслед за ним прилетел «юнкере». Он долго ходил на малой высоте, надрывно ревя моторами. Затем начал сбрасывать бомбы. Одна из них попала в эшелон. Раздались сильные взрывы, и эшелона не стало... Отдав распоряжение офицерам штаба о подготовке карт, фотосхем и других документов, необходимых для постановки задачи, я с командиром БАО майором Е.М. Онищенко выехал в окрестные села, чтобы подыскать более безопасное место для размещения личного состава. Остановились в населенном пункте с любопытным названием — Телюлюй. В селе — дворов 100 - 150. По дома добротные, ухоженные. Доложил командиру. Тот одобрил мой выбор, и мы начали перебазироваться. К вечеру все авиаторы переселились в эти дома. В ту же ночь наши экипажи поднялись в небо. Одни ушли на «свободную охоту», другие — на блокировку вражеских аэродромов. Словом, началась обычная боеваяработа. Днем гитлеровцы здесь не беспокоили нас. Вероятно, побаивались наших истребителей. Зато ночные «визиты» их стали довольно частыми. Иногда они появлялись целыми группами. Однако удары их не причиняли нам особого урона. Мы принимали все меры, чтобы хорошо замаскировать аэродром и надежно прикрыть его с воздуха. Однажды кто-то из экипажей привел «юнкере» как говорят, на хвосте. Вражеский летчик, пользуясь темнотой, пристроился сзади к нашему бомбардировщику и следовал за ним. При подходе к аэродрому экипаж включил опознавательные навигационные огни. Гитлеровский пилот сделал то же самое. Потом обстрелял бомбардировщик, старт и ушел. Так фашисты взяли наш прием на вооружение. На следующий день из штаба дивизии предупредили: ждите налета. Я решил осмотреть маскировку аэродрома и самолетов. Выхожу из штаба. Навстречу мне — начальник политотдела дивизии подполковник Смирнов. Поздоровался, расспросил о полковых делах, сказал: - Посоветоваться хочу. Б.П. Чистов 422