Ковалев С.Ю. Липецк авиационный (1941 - 1945)

Загорелись самолеты, не успевшие взлететь... А бомбы все летели на летное поле. Что делается на земле? Где спрятались наши техники, штабные работники? Хорошо, что недавно отрыли щели... Спешим с набором высоты, чтобы до цели набрать высоту была не менее 5000 метров. Пролетаем реку Дон. Впереди виднеется Елец ... По мере приближения к цели напряжение растет ... Вижу на рельсах множество вагонов. Как хочется уничтожить их все сразу... Когда первые самолеты сбросили на узел бомбы, словно по команде, открыли огонь десятки зениток. В небо потянулись трассы автоматической артиллерии. На нашей высоте вспыхнули огненные шапки разрывов. Заспешили по небу несколько десятков мощных прожекторов. Их лучи пытались поймать нас. А на узле появлялись все новые и новые пожары. Взрывались эшелоны с боеприпасами. Землю заволокло черным дымом. Молодцы штурманы - метко поражают цель. От пожаров стало видно, как днем. Подошла и наша очередь. Прицеливаюсь и сбрасываю фугасные и зажигательные бомбы. И в тот же миг ослепительный свет больно ударил в глаза, охватил бомбардировщик. Три прожектора поймали нас. Я поспешил занять место в задней части кабины. И тут же самолет вздрогнул, снаряд пробил нижнюю обшивку, сиденье и, потеряв скорость, взорвался в парашюте, на котором я сидел. В самолет ворвалась мощная струя холодного воздуха. По кабине полетело множество белых лоскутиков - обрывков купола парашюта. - Что там стряслось? - встревожено спросил Алин. В кабину попсы снаряд, - отвечаю. - Маневрируй, выходи из зоны обстрела, оторвись от прожекторов. Но сделать это было нелегко. Прожекторы упорно следовали за нами, все еще держали нас в своих цепких объятиях. Все небо вокруг самолета в разрывах. Сплошная стена огня. Еще несколько снарядов взорвалось рядом, их осколки застучали по обшивке самолета. Командир повел самолет на крутое снижение, часто менял направление. Наконец мы вырвались из лучей прожекторов. Стало темно. Горящий узел остался позади. Немного успокоившись, я только теперь осознал, что остался без последнего средства спасения, на которое летчики возлагают большие надежды. Парашют! Сотни и тысячи авиаторов спас он от верной смерти. И сегодня мой парашют принял удар на себя, затормозил полет снаряда. Но сейчас его нету меня. И только теперь мне стало по-настоящему страшно... Приближаемся к своему аэродрому. В темноте трудно ориентироваться. Далеко на юге немцы бомбят Воронеж. Огни пожаров отражаются в ночном небе. Где же наш аэродром? Почему-то молчит приводная радиостанция, не работает Боринский светомаяк. Слышу голос Николая Кутаха: - Товарищ штурман, вы не замерзли, сильно дует в кабине? - Не замерз. Наоборот, было жарко, особенно над целью... - Получен приказ КП дивизии - следовать на запасной аэродром Грязи, - докладывает радист. - Василий Иванович, курс на Грязи 112 градусов, - говорю командиру. Почти в полной темноте идем на посадку. Колеса мягко касаются земли и катятся вдоль небольших костров. Слева направо: Гросул, Сенатор, Гунбин, Петелин, Паращенко, Глущенко. В чаеы доеуга. В военном городке Липецк-1 324