Ковалев С.Ю. Липецк авиационный (1941 - 1945)

маршруте экипаж потерял ориентировку и произвел вынужденную посадку на аэродроме Осоавиахима в Воронеже. 25 января в 12.25 четыре экипажа (И.Т. Гросула, Н.П. Жугана, Н.П. Краснова, В.И. Слюнкина) нанесли бомбовый удар по механизированной колонне противника на дороге у села Рыляки (в 10 километрах юго-западнее Юхнова). После этого самолеты были атакованы истребителями Ме-109. Стрелкам экипажа Гросула сержантам В.А. Митяшкину и Солощенко удалось сбить один из вражеских истребителей, однако наша группа бомбардировщиков понесла серьезные потери - были сбиты самолеты лейтенанта Слюнкина и младшего лейтенанта Жугана. Вероятно, погибли три члена экипажа Слюнкина и два стрелка из экипажа Жугана, но пока документы, подтверждающие их гибель, не обнаружены. Н.П. Жуган добрался до Липецка и прибыл в полк лишь 13 февраля. В.И. Слюнкин попал в госпиталь. На самолете старшего лейтенанта Гросула был подбит правый двигатель, и летчик был вынужден посадить самолет с убранным шасси в поле в 4 километрах от поселка Лихвинка (Тульской области). После посадки невредимый экипаж насчитал в самолете 25 пробоин. В своих мемуарах Н.А. Гунбин писал: «Вот что рассказал об этом полете старший лейтенант Николай Жуган: «...После удара по цели набрали высоту 7000 метров. Мы уже подходили к линии фронта на высоте 8000 метров, когда нас перехватили два звена «мессершмиттов». Завязался неравный бой. В одной из атак противник вывел из строя правый мотор нашего самолета, и мы стали отставать от других в звене. Противник, несмотря на наш ответный огонь, атакует еще и еще. Оба воздушных стрелка получили смертельные раны. Перебита тяга руля высоты, самолет неуправляем, круто снижается. — Прыгать с парашютами! — приказываю экипажу. — Понял, прыгаю, — ответил Чиссов. Остальные молчали — их уже не было в живых. Я видел, как покинул самолет штурман, прыгнув из нижнего люка. Заметил, что высота была в это время около И.М. Чиссов. Послевоенное фото 7000 метров. Так как кругом шныряли неприятельские истребители. Пеан решил, очевидно, сделать затяжной прыжок, но на большой высоте, без кислорода, сразу же потерял сознание. Сам я покинул самолет позже, когда высота была уже меньше 5000 метров». Наблюдавшие за воздушным боем наши кавалеристы, находившиеся в том же районе, видели, как от самолета отделилась черная точка и стала быстро увеличиваться. Все ждали, что парашют вот-вот раскроется, но он не раскрылся. В бессознательном состоянии Чиссов камнем падал на землю... Он упал в километре от наших бойцов. Трое из них вместе с командиром взвода помчались к тому месту. Человек лежал на дне глубокого заснеженного оврага. К их удивлению, он был жив и, когда они подошли к нему, то, придя в сознание, прежде всего спросил у них: — Кто вы? Убедившись, что это свои, позволил им отправить его в медсанбат. Оказалось, что Чиссов — по самой счастливой случайности! — упал в повисший над оврагом толстый снежный сугроб (зима 1942 года была на редкость снежная). Снег смягчил удар, и Чиссов, скользя по снежному скату оврага, «погасил» скорость своего падения до минимума и остался жив. Это невероятно, но факт: нераскрытый парашют был на Чиссове. Жуган приземлился на опушке леса. Его тоже встретили наши, советские бойцы и привели в деревню, куда уже принесли штурмана. — Пеан! Живой?! 307