Ковалев С.Ю. Липецк авиационный (1941 - 1945)

Пример младшего лейтенанта Петелина стал заразительным - экипаж С.А. Харченко, расстреливая автомашины с пехотой, выполнил два захода на цель на высоте менее 150 метров. Утром 10 ноября шестерка ДБ-ЗФ, спускаясь до высоты 50 метров, бомбила и обстреливала колону автомашин у деревни Житово. В этом вылете в районе деревни Ясная Поляна на высоте 50 метров самолет старшего лейтенанта Н.П. Краснова был обстрелян ружейно-пулеметным огнем и получил около 50 пробоин. Экипаж не пострадал, самолет серьезных повреждений не получил. В середине того же дня шесть бомбардировщиков штурмовали колонны танков и автомашин на участке Чернь - Горбачево. Вероятно, именно этот вылет описан на страницах воспоминаний Николая Александровича Гунбина (см. В грозовом небе. Ярославль, 1984), в то время летавшего штурманом в экипаже С.А. Харченко: «В этом полете у экипажа задание: бомбовый удар и штурмовой налет на колонны неприятеля на участке Чернь — cm. Горбачево. Протяженность участка — 25 километров. По картам крупного масштаба уточняем характер местности в районе цели. Местность, по существу, ровная, с небольшими подъемами и спусками; дорога обсажена деревьями, что способствует скрытому подходу к ней на малой высоте. В полет кроме нас идут уже обстрелянные в предыдущих боевых вылетах в этом районе экипажи... А у нас задача одна — не допустить к Туле движущиеся моторизованные войска, изрядно потрепать их, сделать небоеспособными. На каждом из наших самолетов подвешено по десять осколочно-фугасных стокилограммовых бомб, в пулеметах — две тысячи патронов... — Бомбы подвешены, пулеметы заряжены, — докладывает техник по вооружению. — Замедление на взрывателях — три секунды. Это значит, что с момента падения бомбы на землю до ее взрыва пройдет три секунды, а мы за это короткое время уйдем от того места на триста-четыреста метров вперед, и осколки самолет не заденут... Впереди нас идет на взлет самолет Ивана Гросула. Иван без труда отрывает его от уже замерзшего грунта. Теперь стало взлетать значительно легче, чемраньше, пораскисшему от осенних дождей летному полю... Набирая высоту, подходим к облакам. Они низкие — нижняя кромка на высоте сто пятьдесят — двести метров. Не входя в облачность, идем на высоте сто пятьдесят — двести метров. Когда до цели остается пятьдесят-шестьдесят километров, снижаемся до предела. Линия фронта в этом районе — сама дорога с прилегающей к ней местностью, то есть, по существу, наша цель. И вот уже идем на бреющем, чуть ниже деревьев, обозначающих шоссе. Населенный пункт Чернь слева. С боевым разворотом, набирая высоту, выскакиваем на магистраль, запруженную тяжелыми машинами, затянутыми брезентом. Разглядывать их некогда. Нажимаю боевую кнопку. Осколочно-фугасные бомбы, кувыркаясь, сыплются на землю. Воздушные стрелки помогают пулеметной стрельбой. Это только начало. Не теряя времени, перемещаюсь в нос кабины, к своему пулемету. Стрелок-радист Владимир Черноок, не переставая стрелять, докладывает, что все бомбы взорвались. Мы это слышим, но не отвечаем ему: некогда — идет стрельба из всех самолетных огневых точек. Под нами — враг, и патронов жалеть не надо. Заходим с юго-запада — в хвост наступающему неприятелю. Наши пули — наполовину трассирующие, и под низкой сплошной облачностью хорошо видно, как их огненные Н.А. Гунбин 299