Ковалев С.Ю. Липецк авиационный (1941 - 1945)

Продолжая набирать высоту, капитан Шагинов чуть довернул свою группу влево от аэродрома. Я понял его маневр: удар планируется вдоль рядов «юнкерсов», так эффективнее. - «Маленькие», - обратился к нам, истребителям, ведущий штурмовиков, - прикройте. Подойдя крубежу ввода самолетов в атаку, он скомандовал своим летчикам: - За мной! Чуть сгорбленный, словно спружинившийся для броска на свою жертву, страшный по своей силе «ил» клюнул носом и безудержно устремился вниз, где стояло около семи десятков вражеских бомбардировщиков. За командирской машиной пошли вторая, третья, четвертая, пятая и шестая... Есть от чего прийти в ужас! Я не хотел бы оказаться перед лицом этой «черной смерти». Мне удалось наблюдать лишь начало штурмовки, когда взорвались первые эрэсы и бомбы и над стойбищем пузатых «юнкерсов» взметнулся огненный вихрь... ЕПтурмовики еще не закончили атаку, когда заговорила зенитная артиллерия. И как заговорила! Казалось, внизу заклокотал вулкан - таким плотным был огонь зенитных орудий и пулеметов, расположенных вокруг аэродрома Орел-гражданский. Кроме того, чуть в стороне и выше появилась туча немецких истребителей Me-109. Вероятно, их подняли с соседнего аэродрома, где базировалась фронтовая авиация противника. В общем, обстановка для нас складывалась тяжелая: снизу огонь и сверху огонь, а в середине мы. Однако, несмотря ни на что, штурмовики бесстрашно продолжали работать в этом клокочущем аду; выходя из пикирования с левым разворотом, сразу же готовились к повторной атаке. Обеспечивая их действия, Стоянов, Александрюк и я оказались на самой окраине Орла, где зенитный огонь становился еще более плотным. Это было настоящее буйство смерти. «Спокойнее, - мысленно говорю себе, - спокойнее, мы еще не до конца выполнили свой долг». А в уши врываются твердые как сталь слова: - «Горбатые», делаем второй заход. Это говорит Шагинов - железный капитан. А вот он уже приказывает нам, тройке «мигарей»: - Прикройте! Александрюк А как прикрыть? Разорваться, что ли? Па нас обрушилась туча «мессеров», двадцать против троих! - Огонь, ребята! - скомандовал Саша Стоянов и выпустил по своре «худых» (Me-109 - авт.) два реактивных снаряда. Александрюк и я повторили залпы. И - о чудо! «Мессершмитты» шарахнулись в стороны. Как они боятся эрэсов!... Паша смешанная группа представляла собой воздушный бастион, воины которого дрались исключительно слаженно. Был момент, когда вражеские летчики изменили тактику. Они разбились на две группы. Первая пыталась сковать боем действия «мигов», вторая - прорваться к «илам» и ударить по ним, чтобы прекратить уничтожение «юнкерсов». Логически фашисты, имевшие численное преимущество, должны были взять верх в этой схватке, но они все-таки не победили... Штурмовикам удалось до конца довести и очередную атаку. Пословица «Кручусь как белка в колесе» вполне подходила к каждому из нас троих, прикрывавших «илы». «Горбатые», выполнив задание, потянули домой. В целях сохранения плотного боевого порядка штурмовикам следовало бы разворачиваться влево, и тогда им при нашей поддержке никакой черт не был бы страшен. По ведущий повернул вправо, разрыв между самолетами увеличился настолько, что нарушилось огневое взаимодействие. Конечно, 183