Ковалев С.Ю. Липецк авиационный (1941 - 1945)

истребитель не свернул с курса, он шел навстречу врагу и, поймав в прицел вражеский самолет, в упор сбил его пушечным огнем. Три «Мессершмитта» проскочили мимо и развернулись для повторной атаки. Первый успех придал новые силы воздушному бойцу, и теперь он уже сам шел на сближение с противником. Три «Мессершмитта» пытались взять его в клещи, нападали со всех сторон. Старший сержант маневрировал, выжимал ив машины все, что было возможно, и наносил удары сам. Скоро загорелся и пошел к земле второй «Мессершмитт». Биться с двумя было уже легче. Участь первых разделил еще один вражеский истребитель. Дураков сбил его, когда тот намеревался атаковать. Оставшийся «Ме-109ф» поспешил ретироваться. Вчера старший сержант Дураков за свою доблесть в бою получил орден Ленина. Подвиг Дуракова - пример того, как нужно держать в бою и истреблять врага, не помышляя об отступлении». Еще один удачный боевой вылет, совершенный в этот день летчиками 171-го иап 286-й иад, описал в своих воспоминаниях И.А. Виш 1 мков (см. На крутых виражах. М., 1973): «Наше звено вылетело на боевое задание. Нужно было прикрыть наземные войска, сражавшиеся с врагом в районе Гремячьего ... Появления вражеских бомбардировщиков, вероятнее всего, следовало ожидать со стороны Курска или Орла, поэтому мы особенно внимательно наблюдали за западным и северо-западным секторами неба... Александрюк, летевший слева от меня, первым заметил неприятельские самолеты. Они держали курс на Гремячье. - Вижу две группы «юнкерсов» по восемь самолетов в каждой, - передал он по радио, - и четыре истребителя прикрытия. Это были Ю-87 и Ме-109. Хорошо, что мы обнаружили их своевременно, когда они только показались на горизонте. Это позволило нам заранее подготовиться к атаке. - Внимание, «Соколы», - подал я команду летчикам, - разворот на девяносто градусов влево с набором высоты до трех тысяч пятисот метров. - Вас понял, - поочередно ответил каждый ведомый. Звено взяло курс навстречу противнику. Вряд ли он видел нас, потому что мы приближались к нему со стороны солнца. Кроме того, фашисты были на тысячу метров ниже. Первая группа бомбардировщиков шла примерно на три километра впереди второй. На таком же расстоянии позади «юнкерсов», но чуть выше их следовали «мессершмитты». Оценив обстановку, я решил, не ввязываясь в бой с истребителями, одновременно атаковать обе восьмерки Ю-87. Мы с Александрюком наносили удар по первой группе бомбовозов, Соболев и Нестеренко - по второй. Пока фашисты разберутся в ситуации, дело будет сделано... Тяжелогруженые «юнкерсы» держали крейсерскую скорость - около трехсот километров в час. Внезапно свалившись на них со стороны солнца, мы нажали на гашетки пулеметов. В перекрестье моего прицела - лидер первой группы «юнкерсов». Короткая очередь, еще одна... Бомбовоз, будто перерезанный надвое, рухнул... Мой ведомый Виктор Александрюк поджег замыкающий самолет. Из второй группы горящей головешкой вывалился третий пикировщик. Так вам, пираты! Получайте кресты... осиновые. Выходя из атаки, я заметил, что строй вражеских бомбардировщиков смешался: один «юнкере» шарахнулся в сторону, другой рванулся вверх, третий - вниз... Круто развернувшись, мы снова ударили по растерявшемуся противнику. И опять на землю полетели обломки двух «юнкерсов». - «Соколы», делаем третий заход! - сказал я летчикам. А.И. Дураков. Послевоенное фото 160