Ковалев С.Ю. Липецк авиационный (1941 - 1945)

Пикирующий бомбардировщик Пе-2 быстро набрал высоту. До Брянска экипаж долетел благополучно. Воздушная и наземная обстановка, ориентиры в этом районе экипажу были хорошо знакомы: не раз приходилось летать этим маршрутом на задания. Дельцов решил зайти на цель со стороны солнца, и поэтому самолет уклонился немного на юг, а потом на высоте пять тысяч метров лег на боевой курс. Сквозь легкую дымку экипаж увидел аэродром. На нем выстроились вражеские самолеты. Много, очень много. Даже окраины летного поля были заставлены машинами. До объекта оставались считанные секунды полета, экипаж уже приготовился производить фотосъемку, как вдруг в небе появились частые разрывы. По высоте эти разрывы были весьма точными, но запаздывали: хлопья сизоватого дыма повисали в воздухе далеко позади. —С аэродрома взлетают истребители, - доложил стрелок-радист Виктор Попруга. — Не робей! - ответил Дельцов. - А пока передай на КП: на аэродроме в Брянске до ста пятидесяти фашистских самолетов разных типов... — Слева вижу четыре «мессера»! - прервал разговор со стрелком-радистом, штурман Петр Козленка. — Принимаем бой! - спокойно ответил командир. - Вы отбивайтесь от истребителей, а я буду фотографировать! Самолет идет строго по курсу, фотоаппарат включен, съемка началась. Стрелок- радист и штурман ведут огонь по вражеским истребителям. Сноп трассирующих пуль и снарядов пролетает над самолетом. Разбито верхнее остекление кабины пилота и штурмана. Вышли из строя указатели скорости и высоты. Тот, кому доводилось быть в подобных переделках, может представить себе состояние членов экипажа в разгар такого воздушного боя. Но и в этих необычайно трудных условиях Дельцов продолжал удерживать самолет на боевом курсе, вести съемку, а его товарищи тем временем отражали атаки фашистских стервятников. До конца аэрофотосъемки оставалось несколько секунд, когда снова появились истребители. Их уже было больше, чем в первый раз, они наседали слева и справа. Стрелок-радист Попруга, пользуясь световой сигнализацией, доложил: — Вышла из строярадиостанция. В это время штурман Козленка метким пулеметным огнем прошил насквозь один «мессершмитт». Летчик и стрелок Пе-2 видели, как он стремительно пошел вниз, оставляя за собой след черного-серого дыма... Съемка аэродрома завершилась, можно возвращаться. Но истребители противника никак не хотят отпускать столь опасную «пешку». Атака следовала за атакой. Дельцов стал маневрировать. Перевел самолет в глубокий вираж. Авиаторы знают, что трудно, практически, невозможно бомбардировщику зайти на вираже в хвост истребителю. А вот Дельцову, обладавшему исключительно высокой техникой пилотирования, все же удалось это сделать. Поймав «мессера» в сетку прицела, он открыл огонь из передних пулеметов. — Командир, патроны кончились, - сообщил Козленко, - Надо уходить... — Ясно, - ответил Дельцов. - Выберем подходящий момент и оторвемся... Тем временем вражеские истребители предприняли еще одну атаку. Очередь трассирующих пуль и снарядов пронеслась рядом с пилотской кабиной, пронзив правую плоскость. У Дельцова мелькнула мысль: «Надо проимитировать гибель летчика, может, тогда отстанут эти шакалы...» Представляете ли вы, что происходит, когда погибает пилот? Он либо падает на штурвал, и самолет, клюнув носом, резко устремляется вниз, либо, наоборот, летчик судорожно берет штурвал на себя, и машина в этом случае задирает нос, падает на крыло и, теряя скорость, беспомощно идет к земле. Павел избрал второй вариант: резко рванул штурвал на себя, правую ногу до отказа отдал вперед, перевернул многотонный 114