Климов В.Н., Разговор с внуком

Сладко–горький мед памяти [11] Мама позже рассказала мне, что когда они собирались свернуть на Пушкинскую улицу, то заметили, как навстречу им от бывшей гостиницы «Палас-отель» шли двое военных. В гостинце тогда рас- полагался штаб Северо-Кавказского военного округа. Ромбы на во- ротнике, знакомые всему миру пышные усы помощника главноко- мандующего Красной армии по кавалерии Буденного… Семен Михайлович! Легендарный командир Первой Конной. С ним рядом подтянутый человек в гимнастерке с аккуратной щеточ- кой каштановых усов – Климент Ворошилов, также легендарный ге- рой Гражданской войны, первый красный офицер. Буденный, улыбаясь, склонился над коляской: «О, да какой у вас бутуз!» В глазах пощипывает, я готов расплакаться от страха перед этим усатым большим лицом, но мама ободряюще смотрит на меня, и я моментально успокаиваюсь. «Подрастет – будет офицером!» – уверенно заключил Ворошилов. Таким причудливым образом на углу Буденновского проспекта и Пушкинской и был предопределен мой дальнейший жизненный путь. Интересно, что когда мой папа, бывший командир Рабоче-кре- стьянской Красной армии, лихой командир пулеметного эскадрона, пришел просить руки матери, то выглядел он вполне себе буржу- азно: черный костюм-тройка, старомодный котелок, франтоватые усики под носом. Костюм дополняла трость с набалдашником. В этом, как мне кажется, угадывались привычки, усвоенные им за годы жизни в Питере, еще сословном Петербурге, где даже представите- ли рабочего класса стремились подражать стандартам, принятым в буржуазно-чиновничьей среде. Сладко–горький мед памяти Детские воспоминания держатся дольше других. Что удивитель- но, Сережа, у тебя все это еще впереди. Будешь стареть, будешь му- дрее, и прошлое, которое, казалось бы, покрыто пеплом времен, вдруг станет удивительно ясным. Клетки памяти начинают открываться, как соты в пчелином улье. Открываются, и появляется «мед памяти». Это очень специфическое ощущение… Я сам в это не верил, и когда мама начинала говорить