Китаев А.С., Преображение края

Усманское краеведческое общество 49 Глава 3. Деревня БОЧИНОВКА и делать, обвинив в саботаже Марию Трифоновну. Её арестовали и увезли в совхоз «Ударник», затем отправили в милицию и осудили показательным судом на пять лет. Проводив мать, поздним вечером вернулась Настя домой в Бочиновку. Как жить, не знала. Из еды только картошки немного да солений в погребе, в котором она пряталась с сестрами. Сидели, прижавшись друг к другу, и выли как белуги. Узнала про то соседка и давай уговаривать Настю: – Вылезайте из погреба, простудитесь, заболеете. Слезами горю не поможешь. Иди-ка ты, Настя, в суд, может, что и узнаешь, куда мать отправили. Послушалась Настя соседку, пришла в суд, секретарь суда, выслушав её, посоветовала идти в военкомат. Попала Настя на прием к военкомуЩеглову, рассказала, что осталась с малолетними сестрами одна, а отца в лес забрали. Посочувствовал, видно, военком заплаканной девушке, написал записку и сказал: – Поедешь с рабочими в Беляевский лес, отдашь эту записку бригадиру, он отпустит твоего отца. На следующий день отец по совету Насти сходил в город к директору горторга Марии Васильевне Поздоровкиной и устроился на работу конюхом. Насте же не давала покоя мысль о матери. Где она? Что с ней? Стала обращаться Настя в прокуратуру. Посоветовали ей найти адвоката. Мир не без добрых людей. Адвокат Николай Иванович Некрасов во всем помог Насте, получила она от него большой желтого цвета конверт, а в нем спасительная бумага для мамы, которая находилась в Борисоглебске. Вызвала к себе директор торга Поздоровкина всех шоферов и приказала им составить подробную карту всех населенных пунктов по дороге в Борисоглебск. Дала Насте ту карту, бутылку вина, табаку, соли и наказала идти пешком Борисоглебск, так как поездом ехать было опасно, могли разбомбить фашистские самолёты. Так и пошла Настя по той карте от поселка к поселку до Борисоглебска. Нашла тюрьму, подала документы, но ей сказали, что мать уже отправили на Урал. От отчаяния Настя не знала, что ей делать. Села на землю и горько заплакала от бессилия. – Девочка, что ты так плачешь? – услышала она голос. Настя подняла голову, над ней стояла женщина. Настя рассказала ей о своем горе. Женщина отвела Настю в рядом стоящий дом и подробно расспросила о матери, а потом сказала, что знает Марию Трифоновну Репину, её фамилия занесена у неё в карточку на отправку на Урал, но сейчас она у неё в прачках. Она просила Настю никому не говорить об этом разговоре, иначе её могут уволить с работы. Она указала Насте, куда идти с документами, чтобы вызволить мать. Вскоре Настя увидела мать, которую отпустили из заключения. Настя поступила учиться в медицинское училище сначала на фельдшера, потом перевелась на курсы медсестер. Фронт приближался к Воронежу. 6 июля 1942 года немцы прорвались к городу и заняли его правобережную часть. Завязались упорные, кровопролитные бои, которые были слышны в Усмани. Враг находился близко. Усманский район стал прифронтовым. Из Большой Приваловки, где стояла воинская часть, приехал её представитель в Усманское медучилище для набора медсестёр. По рекомендации преподавателя Нины Барабановой отобрали самых лучших четырех медсестер, в число которых попала и Настя Репина. Так Настя Репина и три её подруги однофамильца Таисия Репина и две Анны Клюева и Тарлыкова попали в состав 213 запасного стрелкового полка 37 Армии Степного фронта. На войне не только от ран приходилось спасать солдат, но и от болезней тоже. Настя помнит, как прибыли они в освобождённый Киев, их разместили в одном из зданий на Крещатике. На попечении у Насти оказалось 73 бойца, один из них метался весь в бреду, рвал на себе одежду. Пришел военврач и сказал, что у бойца сыпной тиф. Бойца забрали из палаты, а оставшиеся 72 раненых остались в карантине под присмотром Насти. Тяжело ей приходилось ухаживать за ранеными, по ночам не спала. Хорошо хоть местные жители продуктами помогали, приносили, кто что мог, хотя и сами бедствовали. Шла мимо по городу другая военная часть. Набравшись решимости, Настя замахала руками, з аст авляя колонну о ст ановиться . Выслушав молодую медсестру, командир приказал забрать с собой и ее, и раненых, подивившись находчивости и предприимчивости девушки. Ираненые все живы, кроме то го тифо з но го больного (он , к сожалению, умер), и не сбежал никто. Вскоре на гна ли и свою часть, где тоже по заслугам оценили Настину ж и з н е н н у ю позицию. Ле том 1944 г о д а п р и ш е л приказ, чтобы всех н е д оу ч и вши хс я м е д с е с т ё р отправить домой. О с е н ью Н а с тю демобилизовали, но на учебу она опоздала. Директор медучилища Нина Николаевна Шумилина посоветовала пойти учиться на медсестру, чтобы получать стипендию, а не на фельдшера, как Насте хотелось. Голод – не тётка, пришлось согласиться, чтобы получить заветные карточки на продовольствие. В послевоенный голодный 1946 год её направили