Китаев А.С., Под сенью Усманского бора

Усманское краеведческое общество 19 Глава 1. Там, где ключ Студеный... Я его тут же обругал, он ушел домой. 10 февраля 1937 года он шел служить в церковь и около база он спросил меня, что я такой худой, не болею ли. Я сказал, что много работаю. Он ответил, что вы скоро все в колхозе перемрете. Я сказал ему: смотри сам не умри, а мы будем жить. И ушел только тогда, когда я обозвал его контрой. В июле 1936 года Ермилов делал надо мной насмешки, высказывал восторг, что меня подожгли, сказал, что если бы я не был активистом, то меня бы не сожгли». Второй свидетель: «В беседе на квартире у Ермилова он сказал, что скоро будет война, к власти придут фашисты и все отдадут назад кулакам, а коммунистов всех перевешают. Кроме того, он говорил в июле месяце 1937 года, чтобы я не подписывался на заем обороноспособности, что все равно все деньги пойдут в ж... коммунистам и обозвал их». Третий свидетель: «В марте 1937 года он говорит, зачем я работаю в колхозе, что все равно хлеба не получу, и обзывал вождей партии и Советской власти всевозможными клеветническими унизительными словами. Кроме того, в начале августа 1937 года я шел с Ермиловым из Усмани. В разговоре он восхищался фашистами и ругал Сталина». Ф.Д., 1897 года рождения: «В мае месяце 1936 г. я доставил денежный перевод Ермилову. Он пригласил выпить стакан вина, я дал согласие. И когда мы сидели за столом, он говорил, что коммунисты—это плохие люди. Я сказал, что спешу на работу, и перестал его слушать. В январе 1937 года я разносил письма, он пригласил войти в дом и спросил, как выписать газету «Правда», так как он очень следит за новой Конституцией, духовенство тоже будут выбирать в Советы и откроют церкви. Я ему сказал, что вас не выберут в Совет. Он сказал, что верующим надо хорошо разъяснять Конституцию». После допроса о. Константин молился в камере за тех людей, которые оклеветали его. А ведь они исповедовались у него, он отпускал им грехи, допускал к причастию, крестил у них детей, отпевал близких. Они запросто бывали у него дома. Один из них даже брал у него почитать «Жития святых», а к одному из них, члену ВКП (б), кстати, он ночью ходил соборовать больную жену и, когда она выздоровела, то муж клялся, что он вечный должник перед священником. Конечно, догадывался о. Константин, кто скрывается под псевдонимом «Барсук». Не знал лишь, что тот не зря ел хлеб, сполна отрабатывал свои «тридцать сребреников». Восемь жителей Студенок были расстреляны по его доносам: Павел Михайлович Востриков, 1902 г.р., колхозник, Иван Васильевич Дубинин, 1886 г.р., огородник, Яков Алексеевич Казьмин, 1885 г.р., единоличник, Степан Егорович Наквасин, 1884 г.р., огородник, Василий Григорьевич Никонов, 1882 г.р., единоличник, Павел Алексеевич Фурсов, 1892 г.р., единоличник, Яков Дмитриевич Харин, 1899 г.р., грибовар, Ефросинья Ивановна Харина, 1893 г.р., портниха. Следствие было закончено. «Виновным себя не признаю» — заявил по окончании следствия о. Константин. 24 сентября было вынесено обвинительное заключение и направлено на рассмотрение тройки УНКВД по Воронежской области. И 26 сентября 1937 года тройкой УНКВД дело за № 15027 по обвинению К.П. Ермилова в контрреволюционной деятельности было рассмотрено, и он был приговорен к расстрелу. В тот же день приговор был приведен в исполнение. В каком месте был приведен приговор в исполнение и где похоронен Ермилов — это, увы, неизвестно. В июне 1989 года сын о. Константина Николай Ермилов, всюжизнь проживший в Усмани и работавший на заводе литейного оборудования, получил из Липецкой прокуратуры справку, что его отец Ермилов К.П. реабилитирован. У умершего в 1992 году Николая Ермилова остались двое детей — сын — полковник Российской армии и дочь — медработник. Дочь о. Константина Ольга в годы Великой Отечественной войны добровольцем ушла на фронт, вернулась с войны по ранению, долго не прожила, умерев в молодом возрасте. Александр КАЗЬМИН. НЖ-16-03-2013-34 ОБРЯДЫ Религиозные обряды во всем Усманском крае одинаковы. Всякий домохозяин считал святой необходимостью, чтоб все члены семьи в год один раз говели, исповедовались и приобщались Святых Таинств. Если кто из членов семьи не говел в пост, то домохозяин платил священнику 5 копеек с души. Несмотря на свою малосостоятельность, каждый домохозяин Студенок, за редким исключением, считал священным долгом отслужить заупокойную литургию по своим родственникам, платить за труд духовным 70 копеек и на расходы церкви 30 копеек. Всякий помин приурочивался ко дню смерти самого близкого главы семейства или к осеннему времени. После молитвы в церковной сторожке предлагалась традиционная тризна для всех участников молитвы, по-крестьянски довольно роскошная и обильная. Как и везде, в селе устраивали хождение с иконами по домам на Пасху, на праздник престола храма, хождение со святой водой на Крещение, 1-й Спас - 1 августа, с Дмитриевской панихидой и др. В Студенках издавна существовали крестные ходы: в день полевых богомолий, в Святую Троицу и Вознесение к храмчикам, поставленным на окраине поля. В Преполовение крестный ход проходил по селу со служением на улицах и на дворах жителей, если кто пожелает. После крестного хода прихожане сносили в церковную ограду из своих домов убранные блюда, в них залитые яйцами куры, мясо, кашники и блинцы. Количество блюд доходило до пятидесяти. Для духовенства народ ставил стол, а для себя расстилал скатерть прямо на траву и садился на "споды и споды" по-евангельски. После чего начиналась вечеря любви с довольным возлиянием "стомаха ради".