Китаев А.С., Очерки немеркнущей памяти, т. 1

400 Усманское отделение ЛОКО ОЧЕРКИ НЕМЕРКНУЩЕЙ ПАМЯТИ Могли бы подстрелить какую-нибудь дичь из револьвера. Но патронов самозарядных было всего пять штук. Одного не хватало до комплекта. Да и лишний шум мы боялись поднимать. Мы плавали по речке на лодке, выискивая места, где могли бы укрыться в случае, если нас обнаружат. Вот тогда внимательно присматриваясь, я узнал, что на воде тоже остается след, только он сохраняется много меньше, чем, скажем, на снегу или песке. Один раз Иван спел для меня песню. Пел он мастерски и вдохновенно. Если бы это на концерте, честное слово, овация ему была бы обеспечена. Сейчас из этой песни помню только полтора куплета. Вот они: Под ракитою зеленой Солдат раненый лежал, Он штыком во грудь пронзенный, Крестом медным прижимал Кровь шла из свежей раны На истопленный песок. Дальше, как ни стараюсь, не могу вспомнить. Пробы в лесу неделю, пока хватило еды, мы с Иваном осторожно появились дома. Узнали, что Мишка уже три дня, как дома. Он готов был еще на неделю уйти в лес вместе с нами. Но больше там быть ни Мишке, ни Ивану не пришлось никогда. Автору записей посчастливилось бывать там много, много раз. ДИВЕРСАНТЫ Выше я обещал рассказать, как мой будущий тесть (о существовании которого я в то время понятия не имел) Григорий Сидорович Сухоруких «поймал» диверсанта. А может диверсант его. Судите сами. Сразу оговорюсь, что эту историю я узнал лет через пять или шесть после войны. И так, один раз рано утром в село Аксай зашел человек и спрашивал, где живет председатель сельского Совета. Такового в с. Аксай не было. Ему показали, где живет председатель колхоза, а им был мой отец (будущий) Г.С. Сухоруких. Этот человек зашел в дом и сказал, что он диверсант, прошлой ночью заброшенный с самолета с заданием взорвать железную дорогу. Это в пяти километрах от Аксая. Взорвать на перегоне Дрязги- Московка, или Московка-Усмань. Сказал, что сам он уроженец соседней Тамбовской области, что с ним сброшены еще двое, оба – сибиряки. Все они попал в плен к немцам, окончили диверсионную школу и были заброшены сюда. Сказал, что он специально ждал этого момента, чтобы перейти к своим. У них были специальные манки, изображавшие перепелов. Ночью двое диверсантов звали его манками, но он не отозвался. Отец, Г.С. Сухоруких, сказал ему, что его отвезут в райцентр в Дрязги, покажут, где милиция, и пусть он идет туда. Он согласился, но предложил сначала съездить в поле, забрать парашют и взрывчатку. Спрятанные конечно. Отец согласился и пошел запрягать лошадь, а мать налила диверсанту молока, у него были булочки и шоколад. Он угощал всех ими, и сам ел. Показал манок, имитирующий голос перепелки, бесшумный пистолет. Приехал отец, сзади сел диверсант с бесшумным пистолетом, и они поехали в поле. Вот и судите: кто у кого был в плену. Но все обошлось. Диверсант очень хорошо ориентировался на местности. Все время торопил отца, видимо боялся, что их заметят двое оставшихся диверсантов. Быстро забрали парашют и взрывчатку и вернулись домой. Молодые девчата, мои одногодки, в то время учились в райцентре на трактористов, комбайнеров. Училась на тракториста и моя нынешняя жена или дочь Г.С. Сухоруких.. Вот с этими девчонками, едущими на учебу, и был отправлен диверсант. От Аксая до Дрязгов километров семь-восемь. По дороге диверсант говорил девчатам, что он может их всех перестрелять, и никто не услышит, а они смеялись от души. Ну, скажите, кто-нибудь найдет здесь что- либо смешное? Приехав в Дрязги, девчонки показали диверсанту где находится милиция, и он пошел туда. Для борьбы с диверсантами, шпионами, грабителями и т. д. при райвоенкоматах были организованы истребительные бат альоны из допризывной молодежи. Та вот, часа через два в Аксай прибыл пешком истребительный батальон во главе с начальником милиции и райвоенкомом. Вооружение – примерно одна винтовка на пять человек. С ними переодетый в военную форму диверсант. Начали прочесывать пшеницу. Исходили все вдоль и поперек, и по диагонали, никого не нашли. Решили сделать последний заход. Истребители пошли, начальство наблюдало за прочесыванием. К ним вдруг сзади подошли двое и говорят, что мы те, кого вы ищите. Представляете? Они всех их могли перебить из бесшумного оружия, и как видно давно, а истребители так и пошли бы дальше, ничего не увидя, и не услыша. Так был ликвидирован десант диверсантов. Какова их дальнейшая судьба неизвестно. *** Наступил ноябрь 1942 года. Стало холодно. В лесу не усидишь, хоть и была у нас землянка. Вот в это время нас чуть не каждую неделю стали ловить, как дезертиров и отправлять на Восток. Мы не были военнообязанными, поэтому с нами так мягко обходились. Нас ловили, отправляли, мы убегали. Опишу свой последний побег, можно сказать от своего счастья. Не только я, а все, кто был в Куйбышеве (ныне Самара) все удрали от своего счастья. Помнится, нас сильно ругал Алексей Андреевич. Помню, мы не совсем с ним соглашались. А проще говоря, не верили мы его опыту, а опыт у него был громадный. Слишком много мы мнили о себе. В этом я убедился немного, всего нескольку месяцев спустя. Но вернуть уже было ничего нельзя, покатились, повинуясь судьбе, совсем по другой дороге. А тогда, тогда мы решили не убегать, а ехать до места, которого мы естественно не знали. И посмотреть, что там будет. Так и сделали. Привезли нас в Куйбышев.