Китаев А.С., Очерки немеркнущей памяти, т. 1

Усманское отделение ЛОКО 247 Глава 1. История населенных пунктов огорчений жизнь у Петра Григорьевича Чернышева. О всем пережитом и пройденном он рассказывает со всеми подробностями. — Родился в 1897 году в семье бедняка села Ни- кольского. Там прошли безрадостное детство и юность, там познал тяжесть подневольного труда за кусок хлеба у местных богачей. В семнадцатом году призвали в старую армию. Но царю-батюшке прослужил недолго. В полку познакомился с революционно-настроенными солдатами. Они открыли мне глаза, помогли по- иному взглянуть на войну с кайзеровской Германией, понять, кто настоящий враг трудовому народу. Сразу после победы Октябрьской революции вступил в Красную гвардию. Защищал Царицын, ныне Волгоград. В составе конно-артиллерийского дивизиона 7 кавалерийской дивизии армии Буденного сражался с белогвардейцами генерала Корнилова под Курском, брал Перекоп, освобождал Крым от врангелевцев. После гражданской войны гонялся за остатками банд Шкуро, Махно, и только к концу двадцать второго года вернулся в родное село. До 1928 года возглавлял Никольский комитет бедноты. Немногоработалпредседателемкооперативного бюро, по-нынешнему это – председатель правления сельпо. Вместе с другими активистами села создавал колхозы. То были тяжелые времена. Разруха, голод, ожесточенная борьба с кулачеством. А сколько было тогда перегибов всевозможных в проведении политики Советской власти и большевистской партии! Помню, осенью 1928 года приехал я из Усмани. Был тогда председателем комбеда. Только зашел в дом, жена говорит: «Петро, скорей в комбед. Уполномоченный из уезда тыщу гонцов за тобой присылал». Иду в комбед. Там меня поджидал по-военному одетый, с холеным лицом уполномоченный «Куда запропал? — спрашивает. �������� ��������� �� ������ — Делов сколько, а ты ша- таешься!». И подсовывает мне какую- то бумагу. «Под- писывай!». Взял я бумагу—список односельчан, подлежащих выселению, как кулаков и подкулачников. Смотрю, с полсотни хозяйств или более в нем значится. Были, конечно, такие, которые настоящие мироеды. А большинство напрасно попало в список. Я знал людей, как свои пять пальцев. «Нет, говорю, не буду подписывать. Завтра посмотрю и подпишу». Как вскипел уполномоченный! Я и пособником кулаков оказался, и контрой. Тогда эти слова были в моде. Молча ушел из комбеда, подписывать не стал. А утром оставил в списке двенадцать настоящих кулацких хозяйств. Ясное дело, за это мне не поздоровилось. Вытурили меня из комбеда, исключили из партии. Только когда разобрались, послали меня на ответственную Похороны бабушки Галины Петровны Сундеевой (Ивашкиной) - Елены Сундеевой. Слева стоит ее дядя - Сундеев Семен Севастьянович, участник ВОВ, офицер, справа от него стоит мать Г.П. - Фекла Севастьяновна, рядом с ней тетя - Февронья Севастьяновна, крайняя справа - Черкасова Мария Афанасьевна, мать 8-ми детей, с.Октябрьское.