Китаев А.С., Очарованье, т. 1

Усманское отделение ЛОКО Глава 1. ОЧАРОВАНЬЕ ЗРЕЛОСТИ 21 не изменил коммунистической идее, несмотря на невероятно трудные периоды в жизни КПСС. Он и сейчас активно участвует в партийных собраниях, выступает с практическими предложениями по обсуждаемым вопросам. Желаем товарищу по парторганизации крепкого здоровья, . служения делу партии. Н. ЖДАНОВА, начальник РПО бытового обслуживания населения. НЖ-1990-07-14-85 ЧЕРЕЗ ТРИ ВОЙНЫ Я родился 7 ноября 1920 года в селе Беляево Усманского района Воронежской (ныне Липецкой) области. Из 10 детей, родившихся у моих родителей Марии Сергеевны и Андрея Никифоровича Крутских, в живых остались только я и три моих брата. В школу я пошел в 1926 году, с пяти лет, с товарищами, которые были на 2-3 года старше меня. Учился плохо, был очень мал ростом, худ, весь в веснушках. Я был вольноопределяющимся, но в школу ходил каждый день: и в дождь, и в стужу. В первом классе меня оставили на второй год, но я уже был "король учебы", дела пошли хорошо. Из 40-50 человек, приходивших учиться в сентябре, с наступлением морозов в школу ходили только 10-15: не было одежды, многие крайне скудно питались. Да и традиции старины были сильны: "Работать нужно, а без грамоты можно прожить". Но мои родители придерживались другого мнения. В доме было много книг русских классиков и мы с братьями читали все подряд. После окончания начальной школы я поступил в школу крестьянской молодежи в Усмани, жил в интернате. 1931-1934 годы были засушливыми, люди голодали. Учился я очень старательно, занятия не пропускал, все внимательно слушал. Потом в Усмани открылся единственный в РСФСР коммунистический политико-просветительный техникум. Тамдавалис 1курса стипендию, этоустраивало многих, тем более что учили "на коммунистов", как говорили в городе. Онучи и лапти я сбросил после семилетки. Для учебы в техникуме родители сшили мне брюки и пиджак, купили полуботинки и девчоночьи чулки (я их по куску отрезал, когда истирались, начиная с носка — прослужили долго). Вскоре техникум из Усмани переехал на ж.д. станцию Анна в бывшее имение князя Бортянского. Вечерами по субботам и воскресеньям в техникуме устраивались танцы и художественные вечера. На одном из вечеров я познакомился с худенькой девчонкой, 16-летней студенткой Катей Власенко. Детская дружба переросла в большое чувство, и 9 мая 1940 года Катя стала моей женой. Мы прошли с ней очень сложный и трудный, но красивый жизненный путь, Катерина рядом со мной и сейчас. И, после выпускных экзаменов в техникуме, когда по стране шел призыв ЦК ВЛКСМ — дать 300 тысяч летчиков, я прибавил себе 1 год и попал в набор добровольцем. В августе 1937 года приехал в Ленинград, великий город ошеломил меня своей красотой. И, хотя в летное училище я не попал, мне все-таки повезло: в инженерное сдал все на пятерки. К февралю 1938 года я получил звание помощника командира отделения - на петлице засверкал металлический треугольник, облитый красной эмалью, -это считалось большой честью. Училище окончено. Все мы повзрослели, чувствовали свою ответственность за защиту Родины — кругом шла война. Отпуск я провел в родном Беляево. Побывал у всей многочисленной родни, да и в родительский дом приходило много односельчан: собирались про сто поглядеть на командира , переброситься словом. Радостными были встречи в Усмани, где я учился в школе. А потом поезд умчал меня в Заполярье — из уходящей юности в молодые годы жизни. И я был весь в мечтах и в неведении, что молодость будет отнята у меня войной. А в Кандалакше стояла холодная заполярная осень. До 1 ноября наш батальон строил оборону, прорубал лесные просеки и прокладывал дороги к государственной границе. Зима была просто ужасная — морозы достигали 45 градусов! А в 8 часов 20 минут 30 ноября 1939 года началась война с финнами. В первый день 9 армия продвинулась на 4-5 км, а потом сопротивление финнов возросло, у них тоже были подготовлены мощные оборонительные сооружения, которые приходилось "прогрызать". Шли тяжелые бои. Финны были хорошо обучены и обмундированы, у каждого на поясе висел охотничий нож, а у некоторых веревки с металлическим крюком или специальные носки для ботинок с 1-2 трубками для быстрого залезания на деревья и столбы. Первый бой оставил неизгладимое впечатление на всю жизнь: я испытал большой страх и неприятную дрожь — боялся, что убьют. Теперь, пройдя три войны, могу точно сказать: нет людей храбрых или трусливых, а есть лишь те, кто умеет владеть собой и своими нервами. Я это испытал на себе: в одном из боев в контратаке был ранен шрапнелью в левый бок, а вершиной упавшей ели получил сильный удар по голове и позвоночнику, потерял сознание. В госпитале при свете керосиновой лампы врач Ситников разрезал рану и извлек шрапнель. Сказал: "Разведчик, ты счастливый человек. Шрапнель береги на память". И я ее хранил много лет. 11 марта 1940 года рано утром мы вернулись с задания, а на следующий день был заключен мирный договор. После финской войны я особым эшелоном прибыл в Карелию. Время бежало быстро. К маю 1941 года наш батальон был проверен комиссией, получил высокую оценку, 19 офицеров (в том числе и я) получили нагрудный знак "отличник РККА", ценившийся не менее медали или ордена. А 15 июня 1941 года я уехал в отпуск в Пятигорск, через несколько дней ко мне приехала жена, но отдыхать нам не пришлось... Началась вторая в моей жизни война. 24 июня прибыл в город Кемь, где был образован Северный