Китаев А.С., Документальное эхо войны

188 В конце войны она уже работала в закрытой столовой районного актива. Как лучшую тружени- цу и комсомолку пожалел ее секретарь комсомольской организации и порекомендовал рабочей на кухню. Сима и там пришлась ко двору: не чуралась никакой работы, за что ее и оставил заведующий столовой в штате. До мельчайших подробностей помнит Сима, как после объявления Победы три дня и три ночи кормили и поили они односельчан и возвращавшихся с фронта солдат. Не хватило сил девушкам разойтись по домам и на четвертый день, когда им объявили трехдневный выход- ной, заснули прямо на полу столовой, но никто не жаловался на усталость, ведь пришла Победа. А.Китаев. Марусин Сергей Васильевич Мой тесть Сергей Васильевич Марусин, отец моей жены и дедушка моих сыновей, прожил на этой земле сравнительно недолгую жизнь. Но насыщена она была событиями так, что дай бог каждому. Незадолго до его смерти я записал его воспоминания на магнитофонную пленку, в каждую годовщину его смерти я воспроизводил эту запись и образ этого, ставшего мне близким человека, как бы оживал. Я давно хотел обработать эти воспоминания письменно, но руки дошли до этого лишь сегодня. Когда началась война, Сергей оказался в Ленинграде, откуда его в числе семисот комсомоль- цев-добровольцев отправили на баржах по Неве, а затем по каналам в Вологду. Добирались они до этого города шестнадцать суток. Затем курс молодого бойца новобранцы проходили на станции Сокогорка под Архангельском. Здесь их обучили и отправили в 1942 году на фронт, на Тихвинское направление. Воевать ему с самого начала было трудно. Покоя не давали самолеты и артиллерия врага. При одной из бомбежек во время передвижения по железной дороге Сергея ранило в голову и привалило взрывом землей. Товарищи нашли его только по ногам, торчащим из-под завала. В госпитале раненому солдату показали бумажку, из которой тот узнал, что туда его, на рас- стояние четырех километров, донесли на руках четыре матроса. В госпитале Сергей Марусин пробыл около трех месяцев. Выздоровление шло тяжело: три недели держалась температура 38,2 градуса. Но после войны в архиве он не нашел даже следов своего пребывания в этом госпитале. По выздоровлении, солдата направили в свою часть, но до нее добраться Сергею не удалось. В Вологде его остановили и отправили в какую-то деревню под город Любим, где формировали новую часть. После короткого обучения бойцов, этой части бросили на Старорусское направление. Сергею запомнился 140 км переход вокруг озера, преодолев который, он со своим подразделением попал в ночную разведку боем. На их пути находились мощные укрепления врага с дзотами и несколькими рядами мин, в два ряда позиции были обнесены колючей проволокой, по которой, во втором ряду, был пропущен ток. Пробить такие укрепления было трудно. Здесь Сергея ранило во второй раз. На этот раз были госпиталя в Осташкове, а потом в Бежецке. После излечения и, несмотря на плохое состояние здоровья, его снова направляют на фронт, на том же направлении. Тут его настигло третье ранение. С оторванной пяткой его отправляют в госпиталь в Ярославль, а потом в Чебоксары, где он пробыл до половины лета, после чего попал в батальон выздоравливающих красноармейцев, в котором пробыл до Сталинградского прорыва в феврале 1943 года. Сергея вместе с другими выздоровевшими красноармейцами направляют в Арзамасское пу- леметно-минометное училище учиться на младших командиров или командиров, в зависимости от образования и способностей. Но начавшаяся подготовка к Курской битве потребовала мобили- зации новых людских ресурсов, в связи с чем недоучившихся курсантов отзывают из училища, и отправляют в Рыбинск в состав 290 армейского минометного полка. После короткой подготовки полк бросили под Белгород. Выгрузился полк в Старом Осколе, откуда люди пешим порядком, а вооружение на грузовиках, были доставлены до Батрацких дач, что в 12 км под Белгородом. Затем полк подступил к самому городу. У деревни Михайловка была