Китаев А.С., Документальное эхо войны

150 полосе оказалась Усмань. Вражеские самолеты с особым ожесточением бомбили железнодорож- ную станцию и нефтебазу. В тот год Виктору исполнилось восемнадцать и его призвали в армию. Боевое крещение выпускник автополка, водитель отдельного гвардейского минометного дивизиона принял на Курской дуге. Потерпев крупные поражения под Москвой и Сталинградом, помятые гитлеровские дивизии готовились к новому летнему наступлению в районе Курска. Основную ставку на сей раз враг делал на новые тяжелые 60-тонные танки — «Тигр» и «Пантера», а также мощные самоходные орудия «Фердинанд». Фашисты надеялись, что теперь перед их танковым тараном не устоит ни- какая оборона. — А мы выстояли долгих пятьдесят дней кровопролитных боев, — вспоминает участник Курской битвы Виктор Александрович Бунин, — и в начале августа сорок третьего выбили за- хватчиков из Орла и Белгорода. И снова нелегкие фронтовые дороги: форсирование Днепра, освобождение Киева, Львова, Польши, Висло-Одерская, затем Берлинская операции! Последняя — чуть не стоила жизни участнику штурма фашистского логова. —А дело было так, —рассказывает собеседник. —Гитлеровцы превратили Берлин в мощный в инженерном отношении укрепрайон, создав вокруг столицы ряд оборонительных обводов, со­ стоящих из железобетонных сооружений. Две наши минометные установки, успешно выполнив свою боевую задачу в районе города Люббен, быстро и скрытно сменили огневую позицию. Только мы расположились в балке, восточнее реки Эльбы, видим, прямо на нас движется группа «Тигров», 88-миллиметровая пушка которых может на расстоянии до двух километров поразить цель. Но, как говорится, бог миловал. Выручили наши авиаторы. Просто не верится, что мы остались живы. А та балка снится мне по сей день. Последнюю точку в Великой Отечественной Виктор Александрович Бунин поставил в Праге. В скромном архиве о военном лихолетье он бережно хранит орден Отечественной войны I степени, медаль «За отвагу», медали «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», благодарственные письма командования части, адресованные матери Марии Николаевне. В.Николов. 13.10.1990 г. Притуло Григорий Яковлевич На многолюдных проспектах и улицах, в тенистых скверах и парках, на набережных Дне- пра бушевала жаркая южная весна. Наумка, только что окончивший третий класс, нехотя, с не­ поддельной грустью возвращался домой. Он, словно предчувствовал, что надолго расстается со школой, сверстниками, своей первой учительницей. Над его головой было мирное украинское небо. Рожденный для мира и созидания, он по-детски смотрел на окружающий его мир, по-своему воспринимал все вокруг происходящее и по-мальчише­ ски мечтал. Его воображениям не было предела. Он мечтал стать художником, музыкантом, капи- таном дальнего плавания, даже писателем. В тихие вечера Наумка садился обычно у раскрытого окна и, погрузившись в мир фантазии, слушал переливчатые трели неведомых ему пернатых певцов весны. Особенно любил он весенние рассветы, напоенные бодрящей прохладой и тонким ароматом цветущих каштанов... ...Предстоящее воскресенье Наумка с родителями и младшим братом собирался провести за городом, на широкой, многоводной, с крутыми берегами реке его детства. Накануне он проверил надежность крючков, поплавков и лесок на удочках, в коробку из-под леденцов накопал с дворни- ком земляных червей, а перед сном еще раз осмотрел содержимое походного рюкзака. Но в то раннее июньское утро его, как и всех мирно спавших киевлян, разбудил страшной силы взрыв. Многоэтажный дом, в одной из квартир которого жил Наумка, содрогнулся. Казалось, что на какое-то мгновение поднялась и тут же осела земля. За первым взрывом последовало множе- ство. Послышался звон разбитого оконного стекла. Ничего не понимая, семья Шрайтера высыпала