Кашменский П.Д., Домик на станции Лев Толстой

почитателей его таланта и что на обычную станцию, доселе ником у не известную, съезжаются ко р р е спон­ денты газет, близкие к Толстому люди, в политической благонадежности которы х царское правительство сом ­ невалось, приходят простые крестьяне из окрестных селений. Из М осквы жандармский генерал-майор Львов шлет в Елец ротмистру Савицкому шифрован­ ную телеграмму: «Кем разрешено Льву Толстому пре­ бывание Астапове станционном здании, не предназна­ ченном помещении больных. Губернатор признает не­ обходимым принять меры отправления лечебное заве­ дение или постоянное место жительства». Но этого было сделать невозможно: народ воспротивился бы такому произволу. Поняв это, царское правительство меняет тактику и принимает экстренные меры д ругого направления. Об этом свидетельствует экспонируемая в музее шифрованная телеграмма генерал-майора Глобы, в которой он докладывает о мерах, принятых для «поддержания порядка» в Астапове. В этот день Толстой нетвердой рукой делает послед­ нюю запись в своем дневнике, текст которой — на о д ­ ном из стендов: «Вот и план мой. Делай, что должно, и пусть будет, что будет. И все на благо и д ругим , и главное, мне». Невольно вспоминаются строки из воспоминаний В. Г. Черткова о последних днях Толстого: «В эти дни, лежа молча на спине, Лев Николаевич часто и подол­ гу шевелил пальцами правой руки, двигая кистью по