Кармин М. С., Крестьянское движение в Рязанской губернии в 50-х годах XIX века

26 — Далее вы говорите, что обязывать помещика не отступать от закона в отношении работ к взысканий с его крепостных людей обид­ но для помещика.—Я вполне согласился бы с вами, если бы это рассмот­ рение вытекало от правительства, но как это делается между 4 глаз: предводителя и помещика с строгою тайною для крепостных людей в ви- адх отстранить вмешательство правительства и отнятия поводов к фор­ мальным следствиям, которых я избегаю вполне через распоряженил. осуждаемые вами, тем более, что во всякой подобной бумаге говорится «если жалоба окажется справедливой, в таком только случае обязывать помещика не превышать своих прав». Я тут не вижу ничего обидного. Следствие всегда будет неприятнее помещику, если окажется жалоба да­ же и несправедливою, простое же обязательство, данное своему пред­ водителю секретно между двух лиц, не может быть нисколько вредным, но оно даст мне право отвечать правительству, что все кончено и ула­ жено, а между тем этим простым действием выполняется двоякая цель: удерживается владелец от превышения своей власти и крестьяне, при­ шедшие .жаловаться, наказываются тем, что отправляются как арестан­ ты, посредством внутренней стражи, для водворения в имение, и другие, видя их такое непочетное возвращение, будут останавливаться от жалоб и будет уменьшаться масса недовольных. Если же люди будут замечены приходящие с жалобами два раза, то они здесь наказываются в полиции и опять через внутреннюю стражу отправляются в места жительства. Все это с другой стороны нисколько не уменьшает законных прав поме­ щика. Если крестьяне будут ослушны и не будут исполнять своих обязан­ ностей, то первые меры в руках ваших и земской полиции, людей должны привесть в повиновение, и, в случае надобности, подвергнуть наказанию. Если же ваши средства будут недостаточны, вы известите меня, и я буду просить начальника губернии взять более строгие меры и даже употре­ бить военную экзекуцию в крайнем случае». . О положительных рёЬультатах по существу жалоб можно не рас­ пространяться. Не говоря уже о всеобщей подкупности—основное пре­ пятствие к обнаружению истины состояло в том, что решающее слово по всем жалобам было за предводителями дворянства, которые обычно выбирались из самых заядлых «зубров», которые даже не старались сохранить наружное «беспристрастие». В этом случае крепостник Се­ ливанов, по характеристике Кошелева, «мало развитый и отменно не­ ловкий» был сущим радикалом по сравнению с его преемником губерн­ ским предводителем Реткиным, который публично цинично заявлял: «если я увижу, что мой брат дворянин зарезал человека, то и тут пойду под присягу, что ничего не знаю». Даже в тех редких случаях, когда жалоба доходила до суда, де­ ло обычно кончалось ничем—не только в силу поголовной подкупности судей, но и в силу отсутствия формальных доказательств, ибо крепост­ ных мгущих дать компрометирующие показания, избивали- самих по­ страдавших крепостных помещики ссылали в Сибирь, сдавали в рекруты, переселяли в другие губернии, продавали на сторону (зачастую тем же судьям), а окрестные помещики, знавшие о преступлениях обвиняемого своего соседа давали о нем самые лучшие отзывы, или отзывались не- ') „Записки" Кошелева—стр. 50