Белоцерковский А.Г., Александр Иванович Эртель

дициями и патриархальными отношениями в капитали­ стическую экономию. Кажется, что в имении все идет по-старому. Управляющий Мартин Лукьяныч — полный хозяин и имения и крестьян. «Пошлю повестить на бар­ щину, сколько нужно, столько и придут,—гордо гово­ рит он. — Цену сам назначаю. Неисправностей никаких, порубок нет, потрав нет, работа ни разу не стояла». Реформа ничего хорошего не принесла крестьянам. Недаром они говорят: «Тоже сказывали — воля, а заме- сто того все на господ хрип гнем». Как клещи, охватили деревню господские земли, а «землеустройство» было проведено так, что крестьян «одним водопоем можно со свету сжить». Свою хозяйственную политику «затягива­ ния» и закабаления крестьян, превращения их в деше­ вую рабочую силу Мартин Лукьяныч формулирует так: «Без барского выгона мужикам прямо петля. Зачем же мы будем зря петлю-то затягивать? Понадобится — за­ тянем...» Забитое, придавленное кабалой и общинной круговой порукой крестьянство еще не видит выхода, но уже начинает роптать. «Что мы знаем? Что видели?.. Век свой прожили за господами, ровно в лесу...» «Толь­ ко работаешь, а воли никакой нету... не то в батраках, не то в полону у родителя...» Такие рассуждения Андро- на Веденеева характерны для многих крестьян. Хорошо зная пореформенную деревню, Эртель очень тонко показал, как надежды крестьян на большие пере­ мены в их жизни не только носились в воздухе, но и ох­ ватывали широкие слои крестьянства. «Все смутно дога­ дывались, что гарденинская жизнь выбита из колеи и что-то трещит, что-то распадается в ее вековых устоях». Все меняется в деревне: в жизнь крестьян вторгается торговля, барыш, растет среди них количество рыцарей первоначального накопления с принципом лишь бы кого- нибудь «облапошить». Наконец, в имении Гардениных падает и «последний оплот старины» Мартин Лукьяныч, на смену которому приходит буржуазный делец Пере­ верзев. Но приход новой капиталистической системы хо­ зяйства в усадьбы нисколько не улучшает положения крестьян. «Один аспид отвалился, другой присасывает­ ся», — так метко оценивают крестьяне перемены в име­ нии. Положение в деревне все более обострялось, силь­ нее затягивали петлю на шее крестьян и Переверзев, и кулак Шашлов, и «хозяйственный мужик» Агафон.