Писатели Липецкого края (Новая антология. XXI век)

47 такой брани в русских землях. Грянул по горизонту гром италийских самопалов и тут же, затмив солнце, змеиным шелестом пошёл на руси­ чей дождь калёных ордынских стрел. Поле задрожало от топота тысяч и тысяч боевых коней. Ревущей лавой врезалась конница в передовой полк и не могло Куликово поле вместить стольких ратников разом - мёртвые стояли между живыми, а кони ордынские бродили по телам и падая ло­ мали себе ноги. Так было час, и другой, и третий. Стал уже одолевать Мамай и в нетерпении бросил вперёд главные свои силы. Но выстоял под ударами Степи великокняжеский стяг, снова и снова смыкали вокруг него свои ряды дружины русичей. На четвёртом часу побоища перенёс Мамай удар своей конницы на левый фланг. Прорвав заслон у Зелёной дубравы, стали обходить ордынцы Боль­ шой полк. Видя такой урон, горько плакали в засаде сыны русские, но воево­ да Боброк медлил, ждал особого знака. Тут сменился ветер с северного на южный и услышал он тихий глас отца Сергия: «Пора!». Обернувшись, крик­ нул в великой радости: «Отцы, братья, чада и други! Дерзайте, настало вре­ мя благое, а с нами Бог!»... Истала невидная Зелёная дубрава истоком силы грозной. Сотня за сотней полетели на Куликово поле всадники. А бьши это самые закалённые в боях рубаки - личные дружинники княжеские - бело- зёрцы, костромичи, ельчане... Свеликой яростью ударили они во фланг про­ рвавшимся ордынцам и разрезали надвое главный резерв Мамая. Передовые тумены не могли уже остановить неукротимый бег своих коней и бьши сбро­ шены с обрыва в воды Непрядвы. Задние же извернулись и потекли назад, к Красному холму. «Увы, мне! - в ужасе воскликнул хан Мамай. - Перемудри­ ла нас Русь! Худшие бились с нами, а лучшие сохранились...». Проклиная судьбу, вскочил он на своего коня, но уже не для славы и бра­ ни, а для бегства жалкого. Не вьщержав натиска, дрогнули ордынцы. Слов­ но стадо степных коней, потерявших вожака, ринулись они мимо Красного холма вслед за ханом. Вклочья разнесли заслон из телег обоза и, подхваты­ вая жёнок своих, о-двуконь сыпанули по широкой степи... Лишь к заходу солнца на призывные звуки труб вернулись русские воины от самой Красивой Мечи. И бьшо поле Куликово усыпано телами павших. В великой печали спросил у соратников князь Владимир Серпухов­ ской: «Где брат мой, Дмитрий, первоначальник славы нашей?». Броси­ лись искать князя и уже к ночи нашли под срубленной берёзой в окровав­ ленной кольчуге. Итолько привели в чувство князя, с трудом проговорил он: «Что битва? Где Мамай?». И ответили ему разом: «Побежал Мамай. Мчит сейчас шакалом в ночи, а битву ты выиграл, княже». «Что ж, сочли вы, братья, сколько нас осталось?». Но никто не мог сказать ему этого, ибо полегло в поле бранном «многое множество бесчисленное»... Неделю потом не уходили с Куликова поля русские полки. Из вековых дубов Зелёной дубравы срубили часовню в память о павших героях и восставили в храме икону заступницы Руси, пресветлый лик Богородицы Донской. Имя иконы этой получил в народе и великий князь московский.