Писатели Липецкого края (Антология. XX век)

ПИСАТЕЛИ ЛИПЕЦКОГО КРАЯ | АНТОЛОГИЯ XX ВЕК 192 рычаги. Трактор переваливался на ухабах, у ног бренчал об пол кабины палец от гусеницы, которым Петянчик пользовался как рычагом, когда сеялку цеплял. Злость, подогретая хмельной смелостью, обострилась и постепенно переходила в тупую ненависть. «До чего дошло? Хозяева, язви их под дыхало. Ишачишь, как ломовой, ни сна, ни роздыху. А они в суд... Поря-а-док... Плевать мне на ваш порядок. Вон дилектор карьера приглашал. У тебя, говорит, Пётр, руки золотые. Переходи - квартиру дам. Дурак - не согласился. А чё тут ждать? Порядошному мужику и вы­ пить не дают». На стане было шумно. Пришла смена, заправлялись машины, у ва­ гончика стоял председательский «газик», и сам Чигрин находился по­ одаль в окружении механизаторов. Ворон при свете копался в моторе «Беларуси». Из-за широкой спины видны были замасленные по локоть руки, седой затылок и квадратная, как у борца, шея. И поначалу смут­ ная ненависть Петянчика вдруг обратилась на этот седой затылок, на эти руки, на покатую могучую спину. Это он, сивый, он не даст жила! И Петянчик невольно потянулся за увесистым пальцем, уже не видя ничего, кроме этого ненавистного затылка. В тот самый момент, когда Петянчик готов был вложить в удар всю злость, Гришан инстинктивно присел и отпрянул назад, и будто кирпичом саданул в грудь. Палец прошёл вскользь от правого виска Гришана. Дико рявкнул Ворон, и не успел Петянчик опомниться, как почувствовал железные клещи Гриша­ новых лап на своей шее. Он захрипел, извиваясь, старался вывернуться из-под многопудовой туши Ворона, чувствуя, как чужая горячая кровь заливает ему лицо. - Бей, сволочь! Бей, фашист! Она у меня от немецких прикладов за­ лубенела! - рычал Ворон. Никто не понял толком, что произошло. Опешившие было мужики бросились разнимать их. По одному разжимали закостеневшие пальцы Гришана и скопом заломили назад руки. Седая голова бессильно ткну­ лась в пропитанную мазутом землю. - Бинты, где бинты? - кричал Чигрин. Кто-то впопыхах сунул ему полотенце. Наскоро замотали голову, втис­ нули Гришана в «газик», и Чигрин сам повёз его в больницу. В суматохе о Петянчике забыли. А он сидел, прислонясь к вагончику, ощупывая дрожащей рукой шею, точно никак не мог удостовериться, что она на месте. - Чего не поделили-то? - За десятисуточный курорт мстит... - Не. Слыхал, семена пропил, а Гришан вроде бы акт составил. - Тьфу! И есть сморчок - на щелчок, а мужика угробил. - Он же, гляди, ЗЮЗЯ зюзей. Семена-то Чигрин, может, простил бы, а за Гришана не спустит...