Писатели Липецкого края (Антология. XX век)

МИХАИЛ ГЛАЗКОВ 143 Пять веков назад по указу царя на пологом лесном берегу поселилась сотня чубатых запорожцев-сечевиков, образовав сторожевой кордон, для отражения татарских набегов. С той поры и стало зваться то поселение Казачьим. Со временем сюда начал стекаться беглый крестьянский люд. Казаки, разбогатевшие на привольной царевой службе, пренебрегли таким со­ седством и дозволили ему селиться на противоположном каменистом берегу реки. Так появилась Горневка. А казачью сторону мужики про­ звали Чубарями. Испокон веку казаки с превосходством смотрели на бедных заречных соседей. До самой коллективизации в селе бытовали кулачные бои. Дра­ лись стенка на стенку по церковным праздникам и просто так, при сл)гчае. Потом Казачье получило еще одно имя - колхоз «Искра». Люди начали работать сообща и драться стало как-то неудобно. Уходили из жизни люди, уносили с собой последний дух вражды. И те­ перь, если и вспыхнет когда на Миро-новом мосту потасовка между маль­ чишками Горневки и Чубарей, то причина тут, конечно, не передел земли, а врожденная потребность померяться силами, показать свою удаль. Петька Рябцев считался признанным кулачником. Это и определило его место среди сверстников. По негласному уговору чубарские маль­ чишки избрали его своим атаманом. Тот чувствовал силу, но носа не задирал, не задавался. Правда, неза­ висим он был только на улице, а дома попадал под власть отца, человека спокойного и доброго в трезвом виде и жестокого - в подпитии. Если Петька подвертывался под горячую руку Захара, то редко бывал за ма­ лую провинность небитым. Скользя по полу деревяшкой - ногу потерял на гражданской войне - Захар ловил мальца за ворот рубахи и давал ему затрещину. Заступиться за Петьку было некому - мать умерла, а старшие братья воевали. Сердобольные соседи хотели было определить паренька в детдом, но Захар так турнул их из хаты, что тех словно ветром сдуло. Бесприютность, частая необходимость уверток от побоев сделали Петьку расторопным до дерзости, из любой беды вьюном вывернется. Он и друзей приучил драться, бить «кумполом», курить турецкую махорку- лапшу, по-кошачьи лазить на яблони в соседних садах. Вот и сейчас у всей Петькиной ватажки карманы топырились, доверху набитые красными грушовками. - Берите, дяденька, яблоки, ешьте! - угощал Петька усатого танкиста. Подставили свои карманы и горневские мальчишки. - Не берите, у них одни зелепуки, - сказал Петька. - Хоть зелепуки, да из своего сада. А у вас краденые, - отпарировал главарь горневцев Валек Дыня. Усач насторожился: