Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

ПИСАТЕЛИ ЛИПЕЦКОГО КРАЯ | АНТОЛОГИЯ XIX ВЕК 94 был и атлас французский, и бархат веницейский, и парча московская, и позументы, шёлки, бахрамы золотые и проч. - Эх! знай я, что ты такая богатая, сказал мой друг, усатый сосед - я бы тебя давно за себя за муж взял. - А я бы так и пошла за тебя, за старого греховодника! отвечала няня. Это всё я накупила... только не скажу, за чем, - после узнаете. Няня отправилась к себе, сама уложила покупки в сундук и заперла его тяжёлым замком, хотя очень хорошо знала, что у нас в доме никогда ничего не пропадало. На другой день, чём свет, в светёлке началась кутерьма: кружевные подушки выносились в девичью, а бутыли с наливкой и банки с вареньем в кладовые; у окна устроивались пяльцы; на большём столе в порядке раскладывались вчерашние покупки, и няня, вооружённая сжимавшими кончик её носа очками, аршином и большими ножницами, мерила, кро­ ила, прилаживала и проч. Окончив всё, что ей было нужно, она послала за нашим ружным священником и попросила его отслужить молебен с водосвятием. - А что это вы, Ульяна Фёдоровна, какую работу затеваете? спросил священник, - Работу Богу угодную и душеспасительную, отец Иван! от­ вечала няня; - даст Господь, сподобит исповедаться, всё вам, батюшка, открою на духу. Когда отслужили молебен и священник окропил светёлку святой во­ дой, няня заперлась в ней одна до самого вечера, и никто не знал, что она там делала; хотя сенные девушки и подходили на цыпочках к две­ рям, чтобы посмотреть в замочную скважину, но догадливая старушка забила её от себя дощечкою. Вечером она отворила дверь, и когда вошли к ней, то в светёлке ниче­ го не увидали особенного, кроме запертого сундука и накрытых чистой простыней и тщательно увязанных пялец. Няня, не кушавшая ничего во весь день, спросила себе чаю с булкой, послала за Тимофеем конторщиком и попросила его прочитать ей житие Святого Василия Нового. Конторщик Тимофей возразил было, что Св. Василий Новый празднуется в Марте, а что теперь Январь, но няня от­ вечала ему: «уж это мое дело». На другой день та же история: та же таин­ ственная работа днём, тот же чай с булкой вечером и чтение жития того же Святого; только по воскресным дням няня, заперев светёлку на ключ и положив его в карман, ходила к обедне. Так прошёл месяц. Старушка худела с каждым днём, но добрый, весёлый и беззаботный нрав её ни на волос не изменялся. Настала весна, но, не смотря на тёплые дни, няня не решалась выставить в светёлке окон, боясь, чтобы кто-нибудь не влез к окну и не подсмотрел, что она делает. Вот раз, как теперь помню это, накануне Вознесения, я сижу у отца в кабинете за грифельной доской, вдруг вбегает запыхавшись девушка, которая ходила за няней, и говорит